|
— Поехали, поехали! — крикнул Чижиков, падая на заднее сиденье и чуть не выронив из рук драгоценный рюкзак с зеркалом. — Гони, мусульманин, — по-русски скомандовал водителю Дюша. — Давай, ну! Маленький щуплый китаец понял без перевода: втопил в пол педаль газа — машина аж подпрыгнула и понеслась вперед по улице. Мимо промелькнули ворота: у самой решетки с совершенно растерянным видом застыл, разведя руки, Сергей, над ним возвышался Высоков. — Какого черта вы проявляете инициативу, ласточкин! — орал Высоков. — Разве это ваше дело — провожать гостей?! — Так, Владимир Федорович, я же ничего такого… — слабо оправдывался Сергей. — Константин Петрович попросил показать выход… И тут такси умчалось прочь. — Чего там? — повернулся с переднего сиденья Громов. — Ну иди, иди уже, — выпустил он из объятий Шпунтика. Кот устроился рядом с Чижиковым. Весь его вид говорил: ну, и почему меня в машине оставили? Я бы тоже с удовольствием побегал на свежем воздухе. — Хреново, Дюша, — тяжело дыша, отвечал Котя. — Все правда: двойник. Я его видел. Мужик зажиточный. Упакован — закачаешься: запонки, булавка алмазная в галстуке, портсигар серебряный… На Высокова кричал как на мальца. Высоков, кстати, с ним заодно… — Дела-а-а… — прогудел Громов. — Я, признаться, до конца так и не поверил в двойника-то. Сам придумал, а потом: не может быть, ну не может быть!.. хотя с вами во что угодно уже поверишь… Э! Э! Куда?! Такси резко затормозило. Громов чуть не треснулся головой о лобовое стекло. Водитель, распахнув дверь и чудом увернувшись от Дюшиной лапищи, выскочил наружу и с пронзительным криком «помогите! помогите! помогите!» помчался куда-то в ночь. — Ну что ты скажешь… — огорченно выдохнул Громов. — Недалеко уехали. Кажется, дальше придется пешком, Кость… — А ты что, водить не умеешь? — судорожно оглянувшись, спросил Чижиков. от посольства в их направлении двигались огни как минимум двух машин. — Во-первых, не умею, а во-вторых, тут машину такси угонять себе дороже, — отрезал Громов. — У вас-то все рассосется, и вы уедете… надеюсь… а мне тут еще жить и жить. Ну что, так и будешь сидеть, как памятник Чижику-пыжику, или уже сделаем ноги наконец?! Мне базары с посольскими совсем не с руки! — И куда? — выбравшись из такси, заозирался Чижиков. — Ты тут ориентируешься? — Плохо, — обнадежил Громов и кивнул в сторону слабо освещенного переулка. — хутунами оторвемся. — хутунами? — удивился Котя, устремляясь за приятелем. — Их же все к олимпиаде срыли, я читал! Кот-кот-кот, за мной! Давай немного побегаем. — Может, в твоей версии Китая и срыли , — бросил на ходу Дюша. — А у нас так ревностно охраняют. Быстрей давай. они ворвались в переулок, пробежали мимо пристроившегося у стены небольшого мангала, на котором пожилой китаец жарил мелкие шашлычки, раздувая огонь с помощью электрического фена для сушки волос. Чуть не опрокинули пару карликовых столиков, где с бутылками пива расположились клиенты шашлычника, — и устремились вглубь. Несмотря на всю драматичность ситуации, Чижиков не мог не отметить, что переулок полон жизни и людей: тут и там работали мелкие — буквально на три столика — закусочные, торговали миниатюрные магазинчики, а народ так и сновал. Петляя между беспорядочно припаркованными машинами и невпопад поставленными велосипедами, беглецы вынуждены были умерить шаг. Шпунтика, впрочем, все эти препятствия не останавливали — кот был далеко впереди, высоко поднятым хвостом указывая путь. — Так куда мы? — повторил вопрос Чижиков. — Теоретически, — отвечал Громов, — если мы продеремся на запад, то там будет офигенный буддийский храм и рядом с ним метро. |
