Они складывались в подобие купола, в центре которого находилось ядро. Если быть точным, то это был огромный проводящий кристалл. Ну как огромный. По сравнению с тем, что находился в королевском дворце Эдеа — песчинка. А так размером с мою голову.

Но тем не менее, любые кристаллы размером даже с кулак считались большими. Так этот еще и отливал чем-то розовым, напоминая кусок кварца. На постаменте множество рун, в основном незнакомых.

Кажется, подобный алтарь я видел и в особняке Отца Сумрака, только без камня, уж такую штуку я бы точно заметил.

Кристалл слегка светился изнутри, что не удивительно, учитывая общий эфирный фон в этом регионе. Но никаких конструктов снов я не чувствовал. Закрыл глаза, активируя внутренний взор, но кристалл оставался пустым.

Как я и думал, он пропускает эфир через себя, позволяя потокам обрести очертания, а затем рассеивая их по кораблю. И только теперь я заметил и другие руны с механизмами, установленными вокруг. Что-то вроде связующих узлов.

— Эта штука делает корабль необычайно прочным и быстрым.

— Где вы вообще такой взяли?

— Нашли на одном отдаленном острове, откопали, очистили от мха и грязи, подлатали и спустили на воду.

Я задумался, прислушиваясь к ощущениям. Внутренним взором не ограничился, входя сначала в состояние медитации, а затем и в транс. На парящем корабле Спящих подобную штуку провернуть не получалось, что-то сразу угрожающе на меня скалилось, но здесь подобного чувства не было.

Зато я понял, насколько древним был корабль, несмотря на свежий ремонт. Парадокс Тесея во всей красе. Если в корабле во время плавания заменить все доски по очереди, будет ли это все тот же корабль?

В данном случае филосовские диспуты не уместны. В этом мире ответ однозначный, пусть Йог со своей бригадой заменили далеко не все. Корабль — это сердце и сам кристалл, а не совокупность досок с мачтами и парусами. Это все напускное и не имеет особого значения.

Я медленно положил руку на кристалл, словно опасаясь ответной реакции. Ощущение такое, будто я пытался потрогать древнего исполина, который просто спит. Но если вдруг проснется и ему что-то не понравится, то оторванной рукой я не отделаюсь.

Все вещи вокруг видят сны и помнят их. И чем древнее место или строение, тем больше снов оно способно показать. Я не мог видеть прошлое, как Хоуп. Но моих возросших способностей было достаточно, чтобы почувствовать его на уровне осознания.

В конце концов я год провел в тонком слое, разделяющем оба мира, а значит — стал куда ближе к калейдоскопу снов, чем был раньше.

— Она спит, — произнес я.

— Она? — переспросил Йог, скрывая удивление.

— Это она. Корабль женского рода. И твои крепкие доски, всего лишь побочное свойство. Раньше она парила в небесах, рассекая облака. Как я и говорил. Но это было очень давно.

— Ты можешь… — голос Йога стал нервным. — Разбудить ее?

— Нет, — вздохнул я, открывая глаза. Меня пошатнуло, а в голове все плыло. Контакт со столь древними сущностями для обычного ловца не может пройти безнаказанно. — Сердце мертво. Или, правильнее будет сказать — опустело. Что бы раньше ни жило в этом корабле, оно ушло. Кристалл — лишь отголосок былой сущности. Думаю, еще лет сто, может двести, и это будет всего лишь большой проводящий кристалл. Но пока он еще сохраняет следы той сущности.

— Что это за сущность? Ты можешь ее отследить? Найти? Вернуть?

— Это сновидение. Кристалл служил сосудом для него. А корабль, всего лишь костыль или каракас, называй как хочешь.