Они свернули за угол, прошли несколько ярдов до того места, где начинался служебный въезд, ведущий во двор домов, расположенных вокруг площади. Маунтджой-сквер нельзя было назвать типично лондонской площадью. Таблички с номерами домов крепились к чугунным воротам, за которыми находились небольшие садики. Роджер не стал зажигать фонарь. Он просто подходил вплотную и всматривался в каждую табличку. Таким образом он отыскал номер 23 — белая табличка на черном фоне ворот, на нее падал свет из окон противоположного дома. Следующий — номер 25 и, наконец, 27.

— Пришли, — сказал Роджер.

— Я взгляну на ворота, — предложил Харри.

Он вдруг стал как-то даже выше ростом, значительней, уверенней, почувствовал себя нужным для предстоящей важной работы. Ворота были заперты, но запор оказался простым. Харри легко отпер его отмычкой, не произведя при этом

ни малейшего шума. Петли даже не скрипнули, тогда он отворял ворота.

Двор был пуст. Их туфли на каучуковой подошве гасили звуки шагов. Скрытый тенью дома, Роджер заметил свет в верхнем окне: от ворот его не было видно. Он просачивался сквозь щель в шторах. Видимо, это была комната прислуги Харри посмотрел наверх, потом на дверь. Фонарь он не зажигал — да и вряд ли тот был ему нужен, — мягко ощупал пальцами дверь, не заботясь о том, что может оставить на ней отпечатки.

— Ничего не скажешь, — наконец произнес он, — отличная работа. Замки запираются только изнутри. Не знаете есть ли там сигнализация?

— Вероятно, да.

Харри презрительно фыркнул. Отстранив Роджера, направился к длинному узкому окну возле двери. Подойдя, впервые зажег фонарик. Харри стоял спиной к улице и домам на противоположной стороне, осторожно ощупывая раму. Жалюзи были опущены, и он осматривал их края в поисках провода сигнализации. Внезапно Харри погасил фонарь и подошел к Роджеру.

— Могут быть осложнения, — сообщил он. — А что, если попробовать через окно второго этажа? Нужна лестница. Стойте здесь.

Он исчез, оставив Роджеру сумку с инструментом. Отсутствовал Харри, как показалось Роджеру, слишком долго. Появился внезапно и тихо, словно дух.

— Нашел?

— Нет. Но будьте осторожны, — произнес шепотом Харри. — Тихо!

Роджер отошел в сторону.

Харри вынул из сумки предмет, напоминавший по виду сложенный коврик, затем извлек небольшую банку. Он полил водой коврик и, развернув его, наложил на поверхность оконного стекла. Прилипший коврик должен был заглушить звук. Харри взял молоток и сильно ударил по коврику. Стекло издало глухой звук.

Харри фыркнул — «триплекс». Он снял коврик, завернул его в газету и убрал в сумку. Достал дрель и, работая бесшумно, высверлил в деревянной раме рядом друг с другом четыре отверстия. Затем, взяв тонкую пилку, стал пилить. Полотно, обильно смазанное жиром, не издавало ни звука. Минут через пять он выпилил кусочек рамы, просунул в узкое отверстие руку и, подсвечивая себе фонариком, нащупал запор.

Запор громко щелкнул — Харри застыл на месте. Все было тихо. Никакой тревоги. Харри снова сунул руку в отверстие, нащупал и отсоединил провод сигнализации. Это отняло довольно много времени. По улице прошла автомашина, осветив фарами дома на противоположной стороне, но Харри не прекращал работы. За окном послышался легкий щелчок, и он выдернул руку из отверстия. Потом толкнул раму вверх. Она немного заскрипела, но сигнала тревоги не последовало.

— Сумку! — скомандовал Харри, вскарабкиваясь на подоконник и отводя в стороны шторы.