— Прекрасно. Теперь цена. Вы поставили: один фунт одиннадцать шиллингов и три пенса за тысячу. Но это же не влезает ни в какие рамки, мистер Рэнделл! Наши заказы будут миллионными, я только что сказал. Яичный порошок, поваренная соль, мука, сухие кисели и кремы, все это расфасовывается в однотипные коробочки, только разного цвета. Вам понятно?

— Что же, рассмотрим все по порядку, пункт за пунктом, — предложил с улыбкой Рэнделл. — Сколько же коробочек этого размера за год потребуется вашей фирме?

Мистер Самуэль рявкнул:

— Не менее трех миллионов.

Рэнделл на миг перестал дышать, затем, как можно спокойнее, произнес:

— Мистер Самуэль, я безгранично верю вашей честности и вашим знаниям подлинных оптовых цен. Если вы дадите фирме «Браун» заказ на три миллиона таких вот коробочек, указав соответствующие цвета, фирма будет счастлива доверить вам решение вопроса расценок.

Мистер Самуэль впервые растерялся.

— Уполномочила ли вас ваша фирма на такую постановку вопроса?

— Надеюсь, вы помните, в своем письме они указывают, что мне поручено урегулировать финансовую сторону вопроса. В случаях больших заказов я согласен придерживаться того же принципа в отношении всех видов упаковки. Составьте перечень своих требований с обозначением спецификации, укажите сроки поставок и расценки и подпишите договор, мистер Самуэль. И у вас никогда не будет причин пожалеть об этом.

После долгого раздумья мистер Перриман сказал:

— Вы очень смелый молодой человек, мистер Рэнделл.

Через три четверти часа Рэнделл вышел из огромного здания компании, размахивая портфелем. Его губы против воли складывались в улыбку, в блаженную улыбку. Он почти не замечал дороги, а когда влез в машину и включил мотор, сделал он все это механически.

Секретарша мистера Колемана уже опускала футляр на свою машинку, когда Рэнделл распахнул дверь и влетел в кабинет. Она раскрыла рот от удивления, видя его необычайное возбуждение. Чтобы окончательно поразить ее, Рэнделл подскочил к ней, схватил ее за плечи и крепко прижал к себе. В этот момент из кабинета вышел Колеман и буквально остолбенел на пороге.

— Х-м-м! — деликатно кашлянул он наконец.

Рэнделл без тени смущения сразу же обернулся к нему.

— Я их получил! — закричал он. — Получил!

— Что вы получили, мистер Рэнделл?

— Неужели заказ от Перримана? — догадалась секретарша.

Рэнделл по-мальчишески подбросил в воздух свой портфель, поймал его и изо всех сил шлепнул по нему. Портфель был до того туго набит, что звук получился глухим, гудящим.

— Я добился заказа на девять миллионов картонных коробок. И подписан он самим Великим Самуэлем, причем расценки выше того минимума, на который мы были согласны. Мне думается, у них с «Тактосом» произошел разрыв дипломатических отношений… Джеремия Скотт явился на прием к Перриману в полупьяном состоянии, ну а мистер Самуэль, как известно, фанатичный трезвенник.

Непослушными пальцами Рэнделл расстегнул ремни на своем коричневом портфеле и вытащил огромный конверт.

— Здесь подписанный заказ, взгляните сами. Девять миллионов картонок! Тут же образцы и печатный текст, придется попотеть, дорогие мои. Шутка сказать, девять миллионов!

Колеман недоверчиво взял в руки бланк заказа. Совершенно верно, фирменный бланк, в углу которого улыбались непременные мистер и миссис Перриман. А в нижнем углу стояла мелкая аккуратная подпись мистера Самуэля.

— Я бы никогда этому не поверил! — почему-то шепотом сказал Колеман. — Это самый крупный заказ за всю историю нашей фирмы. Сенсация, Рэнделл! Я думаю, мне кажется, надо позвонить мистеру Вильсону… Он должен узнать немедленно!

— Не делайте этого, — взмолился Рэнделл, — мне бы очень хотелось утром сходить на фабрику и лично обо всем доложить.