Круглов знал одно - это был корабль, о котором он мечтал всю свою жизнь.

Совсем скоро ему предстояло сделать на этой машине первый межпространственный бросок. Пусть он был совсем небольшим по космическим масштабам, в конце концов, самолет братьев Райт тоже не сразу взлетел, но он уже обещал перспективы. Все начинается с небольших подлетов, с подпрыгиваний на месте. Круглову было жаль, что первый межзвездный перелет совершит скорее всего кто-то другой. В таких вещах всегда хочется быть первым. И все-таки надежда оставалась. Круглову очень хотелось вынырнуть где-нибудь поблизости от Проксимы и увидеть, как, медленно вращаясь в космическом пространстве, уходит от звездолета планета чужого солнца.

Для этого стоило пройти через придирки медицинских комиссий, убедить других, что он имеет право быть пилотом.

И испытать сожаление из-за того, что ради интересной работы покинул не менее интересную. В должности инспектора КОСМОЮНЕСКО он принял участие во многих великолепных проектах, которые без ложной скромности можно было назвать историческими. Читая отчет лунной группы "Контакт", Круглов вспоминал Изорию и Пржелински, неторопливого и обидчивого Оливера Рамсея, нелепую гибель Ван Келлена, опасное путешествие по тесным переходам лунных пещер и радовался, что успехи есть, что взаимопонимание установлено и человечество получило младших братьев по разуму. А это означало, что где-то есть и старшие братья. И в этом убеждал фантастический марсианский город, в котором в залах парили черные кусочки свернутого космического пространства, где в ледяной воде плавали живые активаторы, придающие жидкости совсем уже невероятные свойства. А человечество уже рвалось дальше - к планетам внешнего круга. Капитан Дымков с экспедицией Краева высадились на спутниках Урана, автоматы исследовали ледяные поля Оорта, где обнаружили странную форму жизни - ледяные кочки. И на Венере уже резко упала температура - еще недостаточно, чтобы начать колонизацию планеты, но климат уже стал пригодным для того, чтобы на почве Венеры взошли первые земные растения: участки зеленой травы среди мрачных пустынно-гористых пейзажей земной сестры радовали глаз и внушали надежды.

Люди работали.

- Алексей Николаевич, - сказал после совещания Бедзоев, я хотел бы поговорить с вами откровенно. Можно?

- Господи, Зайнутдин Акбарович! - Круглов улыбнулся. Для вас что угодно!

- Мне хотелось спросить, почему вы вернулись в пилоты? У вас была интересная работа, определенная власть, хорошие возможности, но вы все оставили и принялись добиваться места летчика-испытателя в нашей программе. Почему? Лично я ничего не понимаю.

Круглов покачал головой.

- Что же тут непонятного? - открыто сказал он. - Именно потому, что мне не нужна была власть и хорошие возможности. Я - пилот. А все остальное от лукавого. Нет, я, конечно, благодарен судьбе - досталось многое увидеть и испытать. Я был на Луне в момент обнаружения селенитов, принимал участие в изучении поселений Чужих на Марсе. Но ведь и прежде у меня была не менее интересная жизнь, вам, наверное, это хорошо известно. Должность инспектора давала не только возможности, она еще и накладывала определенные обязанности. А к этому я так и не смог привыкнуть.

- Не понял?! - Брови Бедзоева высоко поднялись. - Не привыкли к ответственности?

- Понимаете, Зайнутдин Акбарович, всегда легче отвечать за себя. Это естественное состояние для человека. Я никак не мог привыкнуть к тому, что принимаю решение я, а рискуют другие.

- Как раз это я понимаю, - улыбнулся Бедзоев. - Только не говорите мне, что это единственная и основная причина. Ведь это не так?

- Основная причина.