Реакция сотрудников на выступление редактора была однозначной: ничего кроме гордости за проделанную работу, в которую каждый внес свою маленькую лепту.

Довольные сотрудники разошлись по отделам обсуждать удачную публикацию, не оставившую равнодушными ни власти, ни общественность, а это самое главное. Предполагаемый преступник в лице управляющего банком «Солли» Л.В. Берлицкий определен, о чем свидетельствуют документы, а «болевые точки» на теле социума в виде неправильной экономической политики, осуществляемой в обществе, обозначены.

Теперь нужно ждать ответной реакции – читательских писем, вызова в суд и неизбежного нагоняя сверху – либо от собственника газеты, который в любом случае оправдается и свалит всю вину на бедного Зацепина, либо от кого покруче, чьи интересы газета осмелилась затронуть. В общем, Зацепину сейчас не позавидуешь. Хотя рейтинг газеты взлетел выше некуда.

После совещания Зацепин задержал Асю. Та пересела с конца длинного стола поближе к боссу, наблюдая, как сумрачно его лицо, несмотря на явную победу.

– Следопыт, тебе теперь достанется от всех и каждого, кому не лень будет пнуть, ткнуть и указать тебе твое место? – посочувствовала она.

– Переживу, не впервой. У нас еще одна проблема. Не стал говорить о ней при всех, чтобы не портить ощущение победы, которое и так частенько отдает горечью. Перед летучкой позвонили из Следственного комитета. Сообщили, что Леонид Витальевич Берлицкий найден сегодня утром мертвым. В своем загородном доме. Предварительная причина смерти – самоубийство.

– Это из за статьи?

– Не знаю. Может быть. Поедешь на место происшествия ты. Я пока никому не хочу об этом говорить, так как история с его гибелью непростая.

– А с меня полицейские шкуру не спустят?

– Непременно спустят. Но ты держись. Я сейчас сделаю один звонок. – Зацепин набрал номер. – Василий Степанович? Доброе утро… Да, это я… Да, знаю и очень сожалею о случившемся… У меня работа такая… Нет, я не перешагиваю ни через чьи жизни… Согласен… У меня к тебе просьба… Да, ты угадал… Нет, я не коршун… и не гриф… и не падальщик… и не проститутка… Да нет же! Я не обижаюсь, раз Берлицкий мертв. Но если выяснится, что публикация здесь ни при чем, тебе придется извиниться за свои слова… Договорились. Так вот, я посылаю к твоим архаровцам новенькую, она всего второй день работает… Ну что они у тебя, совсем, что ли, неуправляемые?.. Я тебя очень прошу, пусть твой следователь поговорит с моим журналистом… Фомушкина Арсения Антоновна… Хорошо. И попроси его, чтобы повежливее, не нужно ее пугать негативным отношением к прессе. А то мне скоро работать будет не с кем…. Нет, пусть привыкает, – Зацепин глянул на Асю, – трудности закаляют… Нет, она не сломается, я в нее верю. Спасибо… Да, через пару часов. – Зацепин положил трубку и взглянул на Асю. – Ну что – поедешь или другого кого послать?

– Конечно, другого, – тут же согласилась Ася.

– Теперь Антон Правдин у нас – ты. Потому и ехать тебе.

– Но они же об этом не знают.

– Вот и хорошо, что не знают, иначе не сносить тебе головы. – Он достал из сейфа папку. – Вот здесь все документы по статье, черновики, наброски. Я в правоохранительные органы передал пока только копии, оригиналы могут понадобиться в суде, если кто то попытается привлечь нас за клевету. В общем, сама разберешься. И газету со статьей туда же положил.