Уилл взглянул туда, где словно прирос к лестничной площадке Пол. Его крупные мясистые руки были стиснуты перед грудью, как у взволнованной старушки в ожидании плохих новостей. Уилл не знал, что ему оттуда видно, смягчает ли расстояние следы свершившегося насилия или делает их еще страшнее.

— Ее били, — произнес он. — И еще я вижу что-то похожее на две ножевые раны. Одна непосредственно под грудью, а вторая над пупком.

— Она проколола его в прошлом году. — Кампано криво усмехнулся. Уилл поднял голову, и Пол воспринял это как приглашение продолжать. — Она с лучшей подружкой поехала во Флориду и вернулась с… — Он покачал головой. — Когда тебе шестнадцать, ты думаешь, что все это ужасно забавно. Но когда ты родитель и твоя дочь возвращается домой с кольцом в пупке…

Его лицо сморщилось, и ему стоило больших усилий взять себя в руки.

Уилл снова переключил внимание на девушку. Сквозь кожу пупка было продето серебряное колечко.

— Ее изнасиловали? — спросил Пол.

— Скорее всего, да.

Уилл произнес это слишком быстро. Его слова повисли в неподвижном воздухе коридора.

— До или после? — Голос Пола дрогнул.

Он был отлично знаком с мерзостями, на которые способны мужчины.

Кровь на животе и груди Эммы была размазана. Это указывало на то, что кто-то лежал на ней после того, как избиение закончилось.

И все же Уилл произнес:

— На этот вопрос должен отвечать судмедэксперт. Я этого сказать не могу.

— Ты мне лжешь?

— Нет, — ответил Уилл, стараясь не смотреть на отпечаток руки.

Его пожирало чувство вины за то, что пришлось стать тем человеком, который рассказал несчастному отцу жуткую правду о насильственной и унижающей человеческое достоинство смерти его дочери.

Вдруг он почувствовал, что Пол стоит у него за спиной.

Уилл поднялся, оттесняя его от тела.

— Это место преступления. Вам необходимо…

Рот Пола приоткрылся. Он прислонился к Уиллу, как будто его покинули силы.

— Это не… — Его губы беззвучно шевелились, в глазах снова стояли слезы. — Это не она.

Уилл попытался увести его от тела дочери.

— Пойдемте вниз. Вам незачем на это смотреть.

— Нет! — Пальцы Пола впились в локоть Уилла. — Я серьезно. Это не она. — Он яростно затряс головой. — Это не Эмма.

— Я понимаю, что это очень трудно…

— Плевать я хотел на тебя и на твое понимание! — Пол оттолкнулся от Уилла и выпрямился. — Тебе кто-нибудь когда-нибудь говорил, что твоя дочь умерла? — Он, глядя на девушку, покачал головой из стороны в сторону. — Это не она.

Уилл попытался его урезонить:

— У нее проколот пупок, как вы и говорили.

Пол снова затряс головой и выдавил из себя все те же слова:

— Это не…

Его голос сорвался.

— Пойдемте, — уговаривал Уилл, оттесняя его от тела и пытаясь помешать продолжать затаптывать место преступления.

Из Пола взволнованным потоком полились слова:

— Ее волосы, Трэш… У Эммы волосы длиннее. Они у нее почти до пояса. И у нее родимое пятно на правом плече. У Эммы родимое пятно! Смотри, здесь ничего нет. Никакого родимого пятна.