— Для тебя просто Атиус, Дейлина. Поверь, мне бы очень хотелось, чтобы наша первая встреча прошла при иных обстоятельствах и у нас была бы возможность по-другому строить отношения, но, увы, судьба распорядилась иначе. Позволишь мне сесть?

А у меня есть выбор? Все равно ведь разговора не избежать, так какая разница, сейчас он состоится или в другой день?

Внимательно слежу, как принц, следуя пригласительному жесту моей руки, подходит к дивану, на котором совсем недавно сидела я сама. Разворачивается и неторопливо опускается на сиденье, подтягивая ткань светлых брюк, чтобы не натягивалась и не создавала неудобств.

— Здесь всегда так сумрачно? Тебе неприятен яркий свет?

Атиус с любопытством осматривает гостиную, которую действительно освещает лишь несколько напольных светильников, а я спохватываюсь. Ведь тетя, когда зашла в комнату, все верхние лампы погасила. А я даже не подумала изменить настройки к приходу гостя.

— Нет. Но ко мне часто заходят те, кто его не выносит. Сделать ярче?

— Не нужно. В этом свете все выглядит так необычно и интригующе. Даже загадочно. Я просто хотел узнать твои потребности. На Цессе поддерживать постоянно такие условия было бы проблематично. Разве что во дворце. Хотя, конечно, ничего невозможного…

— В этом нет необходимости. — Может, и не совсем вежливо, но все же я его перебиваю и останавливаю. Ясно же, что он просто пытается создать у меня благоприятное впечатление о своей персоне.

— Я понял. — Атиус тут же прекращает рассуждения и меняет направление разговора: — Может, ты тоже присядешь?

Сиреневые глаза смотрят прямо, открыто, без наигранности, без скрытого намека. Он действительно просто интересуется. А когда я все же отрицательно качаю головой, столь же спокойно и прямолинейно продолжает:

— Дейлина, я не хочу, чтобы у тебя обо мне складывалось ложное впечатление, основанное на том, что ты видела и слышала. Политика не всегда оставляет нам возможность показывать себя такими, какие мы есть. Прошу тебя, не делай поспешных выводов. Я не требую принимать случившееся как само собой разумеющееся. И уж тем более не жду, что ты, забыв о своих мечтах, бросишься в мои объятия. Это было бы ненормально. Я прошу лишь немного подождать, не закрываться, не подозревать меня в том, что я даже не планирую делать, не пытаться видеть во мне того, кем я не являюсь. А когда у тебя будет достаточно информации, я уверен, ты сможешь принять то, что произошло. До этого никто не будет на тебя давить и требовать того, к чему ты не готова. Хотя, конечно, нам все же придется придерживаться некоторых норм и традиций. Ведь наши отношения на виду у всей империи.

О как! И это все сказано искренне? Или же тщательно продумано, от первого до последнего слова.

Дихол! Мне определенно было бы проще, если бы принц продолжал демонстрировать симпатию, изворачиваться и лукавить. И пытаться сблизиться столь же явно, сколь мой дядя всегда выражал свое ко мне отношение. Но цессянин действует иначе, и невозможно понять, что на самом деле творится в его голове.

Одно понятно — вставать в позу, обвинять альбиноса в том, что он меня использует в своих целях, и категорически отвергать сделанное предложение неразумно. Мне ведь конфликт с ним не нужен, иначе план точно не сработает. Наверное, будет даже проще, если цессянин будет считать меня послушной и милой девочкой. Тогда и свобода действий у меня появится. А уж терпения и выдержки мне не занимать. За два года я себя контролировать научилась.

Главное, не перестараться, чтобы не возникло подозрений. Впрочем, принц ведь со мной раньше не общался, так что…

— Я постараюсь, — лаконично произношу, надеясь, что ему этого будет достаточно.