На колеса был под углом водружен большой, похожий на бочку цилиндр. На его сооружение, по-видимому, затратили немало усилий, и конструкторы израсходовали массу бронзы, чтобы придать ему вид очень огромной, жирной собаки с разинутой пастью. В качестве завершающей детали присутствовал торчащий с другого конца цилиндра отрезок шнура. Шнур дымился и шипел, потому что был подожжен.

Предмет не делал ничего опасного. Он просто стоял, а шнур тлел и укорачивался. Волшебники сгрудились вокруг.

– На вид довольно тяжелый, – заметил профессор современного руносложения.

– Статуя собаки с огромной пастью, – высказался заведующий кафедрой беспредметных изысканий. – Не слишком изящно.

– Смахивает на болонку, – Чудакулли оценивающе склонил голову набок.

– Похоже, в статую вложили много труда, – сказал декан. – Ума не приложу, зачем кому понадобилось ее поджигать.

Чудакулли сунул голову в широкую трубу.

– Там внутри какой-то здоровущий шар, – сообщил он. Его слова отзывались слабым эхом. – Эй, кто-нибудь, передайте мне посох! Посмотрим удастся ли мне выковырять эту штуковину оттуда.

Думминг пристально изучал шипящий шнур.

– Э-э, – произнес он, наконец отрываясь и этого зрелища. – Мне, э-э, кажется, что всем нам, стоит отойти подальше, аркканцлер. Э-э. Да, отойти. На пару шагов. Или даже больше. Э-э.

– Ха! В самом деле? А как же научные исследования? – откликнулся Чудакулли. – Ты постоянно возишься со всякими шестеренками и муравьями, но стоит попросить тебя разобраться, как устроена та или другая штуковина, ты…

– …Сразу прыгаешь на люстру, – услужливо подсказал декан.

– Вот-вот. Или ты просто робеешь?

– Дело вовсе не в робости, аркканцлер, – попытался объяснить Думминг. – Я подозреваю, что данный предмет может представлять некоторую опасность.

– По-моему, мне удалось слегка разболтать этот шар, – сообщил Чудакулли, ковыряясь в недрах цилиндра. – Эй, ребята, поднимите немножко с той стороны, чтоб он выкатился…

Думминг попятился.

– Э-э, я не думаю… – снова начал он.

– Не думаешь? Называешь себя волшебником и при этом не думаешь? Проклятье! Теперь у меня посох заклинило! Вот что бывает, когда слушаешь тебя, вместо того чтобы сосредоточиться на деле.

Думминг услышал за спиной звуки возни. Библиотекарь, руководствуясь свойственным всем животным чутьем на опасность и свойственным всем людям чутьем на неприятности, перевернул стол и спрятался за крышкой. На голове у библиотекаря красовался котелок. Ручка, поддерживающая один из многочисленных орангутаньих подбородков, вполне могла сойти за ремешок этого импровизированного шлема.

– Аркканцлер, я думаю…

– А, теперь ты, значит, думаешь?! А откуда ты взял, что твое дело думать? Ай! Ну спасибо вам, теперь у меня пальцы застряли!

Думмингу потребовалось собрать все свое мужество, чтобы закончить предложение:

– Я думаю… Это вполне может быть чем-то вроде машины для фейерверка.

Волшебники наконец обратили внимание на шипящий шнур.

– Что?… Это ты о цветных огнях, звездочках и тому подобном? – спросил Чудакулли.

– И о них тоже, аркканцлер.

– Да, судя по всему, праздник будет неслабым. Похоже, в империи очень любят фейерверки… – Чудакулли говорил тоном человека, до которого очень медленно начинает доходить, что секунду назад он чуть было не совершил крайне глупый поступок.

– Может, мне все-таки затушить шнур? предложил Думминг.

– Разумеется, дорогой юноша, почему нет? Отличная идея. Хорошая голова у этого парня!

Шагнув вперед, Думминг наступил на шнур.

– Я очень надеюсь, что мы не испортили им праздник, – произнес он.