— Лепреконы? — он внимательно на меня посмотрел. — Знаете, в Ирландии это самое для них место! В прежние времена вы и шагу не могли ступить, чтобы на них не наткнуться…

Он тут же рассказал мне историю о злом агенте по продаже земельных участков и о горбатом фермере. (Земельный агент в ирландских сказках всегда олицетворяет зло!) Лепреконы вознаградили фермера, отказавшегося снести холм, в котором они жили, и переместили его горб на спину земельного агента!

Солнце опустилось за горы, в ущелья опустились туманы, засеребрилась озерная вода, холодный вечерний ветер пронесся по саду, и над зачарованным Килларни загорелась первая звезда.

2

Дробить на дороге камни, поддерживать огонь в топке или объезжать диких лошадей — пустяковые занятия по сравнению с невероятным усилием попытаться хоть что-нибудь написать в Килларни.

Килларни не курорт, это опиумный притон. Ванна, которую до сих пор я считал вершиной расслабления и дремы, — неусыпное бодрствование в сравнении с Килларни.

Единственное желание обленившегося мозга — медленно плыть по озеру в лодке, отгоняя мысли об ужасной вулканической энергии, создавшей голубые холмы и пурпурные горы. Мне даже грести лень. Я просто изнемогаю, как, должно быть, изнемогал Улисс во время знаменитого лечения отдыхом. Опускаю руки в озерную воду и с восхищением и в то же время с жалостью наблюдаю за прыгающей форелью.

Озера Килларни — словно большая колыбель. Сон навечно спустился в солнечные горы, леса и тропинки. Почему никто до сих пор не разразился литературной истерией по поводу троп Килларни? Они так же прекрасны, как и озера. Это — перенесенный в тропики Уорикшир.

На серых каменных стенах в изобилии растут цветы; большие заросли фуксии свешивают кроваво-красные завитки на батальоны шестифутовых цветов наперстянки, прямых и крепких, как гренадеры. Я вижу миллионы кентерберийских колокольчиков; львиный зев; в бледно-розовом шиповнике жужжат дикие пчелы. Названия тропических пальм и цветов мне даже лень вспоминать…

Если бы королевство Керри принадлежало Англии, оно сделалось бы второй Ривьерой и, разумеется, разбогатело. Температура воздуха в январе здесь та же, что и в Ницце. Благодаря теплым течениям в сотне миль от побережья Керри в этой части Ирландии субтропический климат.

У меня нет сил противиться красоте Килларни. По пути сюда я надеялся отыскать здесь какой-нибудь недостаток, потому что красота вызывает чувство легкой обиды.

Тщеславие красивой женщины часто сопряжено с горечью, потому что красота быстро увядает, в то время как природное совершенство вечно. Большинство людей, бывавших в Килларни, согласятся, что у этого места все права на вечную красоту. Природа создала в этом месте райский уголок. Уиндермир и Лох-Ломонд находятся в пригородной зоне, а Килларни — за горами, вдалеке, в одиночестве, и здесь царит мир.

Я лежу в лодке на залитом солнцем озере, смотрю на горы, четко вырисовывающиеся на фоне голубого неба: скалы Макгилликади на западе, на юге Мангертон с Дьяволовой Жженкой.

— Вода здесь такая глубокая, — говорит лодочник, пересказывая знаменитую ирландскую историю, — что и дна, должно быть, не достать. Два парня пошли в горы купаться, и вдруг один из них заметил, что приятеля нет. «Что мне делать, — говорит он, — должно быть, утонул?» Побежал вниз и позвал спасателей с веревками. Целую неделю, даже в воскресенье, опускали они веревки в Дьяволову Жженку, но до дна так и не дошли! Через три недели приходит к ним почтовая открытка из Австралии. Человек, которого они считали утонувшим, пишет, что благополучно добрался до берега. Пришлите, мол, мне мою одежду. Вот какое глубокое у нас озеро…

На краю Нижнего озера стоит увитый виноградом замок Росс. Лодочник говорит, что в древние времена, когда земля эта была в собственности О’Донохью, один из членов рода спустился с крепостного вала замка, нырнул в озеро и исчез: ушел в землю Вечной Юности, которая, как всем известно, находится под Килларни.