Уложив девочек в постель и подоткнув одеяла, Кэтрин поцеловала Мев и спящую Шану. Хью последовал ее примеру. Пожелав спокойной ночи Нелли, они направились было к двери, но Кэтрин вдруг повернулась и пересекла комнату в обратном направлении.

– Охраняй моих девочек, – прошептала она, почесывая пса за ухом. – Я буду скучать по тебе.

В ответ Вулкан лизнул ее руку.

У дверей комнаты жены Хью взял руку Кэтрин и поднес ее к своим губам. Когда другая рука коснулась его щеки, Хью поднял глаза и встретился взглядом с ее бездонными зелеными глазами, полными любви. Внезапно Кэтрин обвила шею мужа руками и прильнула к нему.

– Спасибо тебе за то, что привез моих девочек домой, – прошептала она, и ее нежное дыхание приятно защекотало его шею.

– Они также и мои девочки.

– Да, действительно, – согласилась с улыбкой Кэтрин.

Хью приподнял рукой ее подбородок и пристально посмотрел в глаза. А затем быстро наклонился, завладевая ее губами, – долго сдерживаемая страсть взяла верх над осторожностью. Кэтрин прижалась к его крепкому сильному телу, отвечая столь же страстным поцелуем. Оторвавшись от ее губ, Хью начал осыпать ее лицо, шею, грудь жгучими поцелуями, которые, казалось, оставляли пылающие следы на ее шелковистой коже, и низкий стон наслаждения вырвался из горла Кэтрин. Этот хриплый звук вернул ее к действительности.

– Ребенок, – прошептала Кэтрин, освобождаясь от его объятий.

Хью понял, что она имела в виду, немедленно ее отпустил, отступив на шаг.

– Какую причину ты найдешь после рождения ребенка? – с досадой спросил он, после чего повернулся и пошел прочь.

Кэтрин с болью в сердце смотрела ему вслед.

Несколько дней спустя Кэтрин с мужем коротали вечер перед камином в его кабинете. Нелли уже увела Мев и Шану – в компании Вулкана – спать.

– Войдите, – сказал Хью, услышав стук в дверь.

– Извините, – начала Полли и перевела взгляд на Кэтрин. – Ваша ванна уже готова. Следует ли мне нагреть воду погорячее?

– Нет, я сейчас приду, – ответила Кэтрин.

– Полли, остаток вечера можешь провести по собственному усмотрению, – объявил Хью и, поймав удивленный взгляд жены, пояснил: – Нынче ночью роль камеристки исполню я сам.

– Но… – хотела возразить Кэтрин.

– Иди к себе, Полли, – приказал Хью, не обращая внимания на протест жены.

– Благодарю вас, милорд, – и Полли поспешила ретироваться, пока господин не изменил своего решения.

Поднявшись с кресла, Хью улыбнулся жене и спросил:

– Неужели ты хотела бы разлучить Полли и Патрика в годовщину их свадьбы?

– Ох, я совсем забыла.

В комнате Кэтрин прямо напротив камина в клубах пара стояла ванна, наполненная горячей водой. Сняв свой камзол, Хью засучил рукава рубахи и помог жене раздеться.

– Нет никакой необходимости мыть меня, – сказала Кэтрин, когда Хью взял в руки мочалку.

Хью поклонился с преувеличенной галантностью и произнес:

– Но я настаиваю, миледи. Ваш покорный слуга счастлив услужить вам.

Он аккуратно намылил ее щеки и шею, затем осторожно ополоснул – так, чтобы мыло не угодило в прекрасную изумрудную зелень глаз. Сделав шаг в сторону и неспешно намыливая ей спину, он легкими и весьма эротичными прикосновениями вернул к жизни чувственные зоны, которые она сама уже считала онемевшими.

Затем Хью вновь расположился перед ней. Его улыбка предвкушения напоминала Кэтрин выражение лица умирающего от голода человека при виде роскошного стола.