Семь. Открываю парадную дверь. Стою посреди дороги и внимательно гляжу вокруг. Прохожу чуть дальше, чтобы все было видно вплоть до поворота. Иду к повороту, чтобы видеть обе дороги. Возвращаюсь к дому. Через открытую парадную дверь виден яркий свет. Иду прямиком к телефону в кухне и набираю номер твоего мобильного. Пока слушаю голос, предлагающий оставить сообщение, вспоминаю: ты говорила, что у тебя не работает телефон.

Восемь. Ты потерялась. Где-то заблудилась. Ты не знаешь, где находишься.

Я стою на кухне возле холодильника и молюсь, чего не делал целую вечность. Забыл, когда молился Богу последний раз, уже не знаю, как это делать. Я доведен до отчаяния, но остаюсь вежливым.

Ты сейчас там, куда я не могу добраться или откуда не могу услышать тебя, и тебе больно.

Я заключаю сделку: обещаю снова стать примерным католиком, если только ты вернешься целой и невредимой.

Ты сейчас где-то и не хочешь, чтобы я знал об этом, с кем-то и не хочешь, чтобы я знал об этом.

Девять. Я сижу на диване. Рассматриваю ногти на руках. Изучаю ногти больших пальцев, сначала на одной руке, потом на другой. Интересно, что бы случилось, не будь ногтя на большом пальце, или на указательном, или на мизинце. Как известно, такой метод пытки причиняет мучительную боль. Однажды я смотрел передачу, где говорили, что наши ногти — это остатки когтей животного и неандертальца; они защищают нервы на пальцах и сделаны из протеина, кератина. А еще отрастают очень быстро, за неделю становятся намного длиннее. Ногти какое-то время продолжают расти даже после смерти, как и волосы. Они растут сами по себе. Это всем известно.

Помню, несколько лет назад ты решила отучиться грызть ногти, позволяла себе грызть только один ноготь в день: в понедельник на большом пальце, во вторник на указательном, и так далее. Пытаюсь вспомнить, избавилась ли ты от этой привычки, по - прежнему грызешь только какой-то один ноготь или больше вообще их не грызешь. Не могу вспомнить. Я даже не знаю, какие у тебя ногти: короткие или длинные.

Десять.

Ты снова произнесла мое имя в трубку телефона из супермаркета. «Алло? — говоришь ты. — Любимый? Ты еще здесь?»

— Да, — сказал я.

— Так чем же ты занимался сегодня вечером? — спросила ты.

— Все, как обычно, — ответил я. — Слушай, ты не хочешь, чтобы я подъехал на машине и забрал тебя? На это уйдет всего лишь полчаса.

— Нет, — возразила ты. — Я на самом деле хочу прогуляться. К тому же скоро будет светать.

Ну конечно, совсем скоро наступит рассвет; ведь это же апрель. После того, как мы оба повесили трубки телефонов, я позвонил в банк, запер все двери, почистил зубы и отправился спать, завел будильник на четыре часа вперед, лег на свою половину кровати и постарался заснуть в оставшееся время, закрывшись твоей подушкой от света.

— Пойду позвоню в банк от твоего имени, — сказал я.

— Не уходи пока, — попросила ты.

Я посмотрел на часы.

— Еще пять минут, ладно? — взмолилась ты.

— Договорились, — отозвался я.

МАЙ

© Перевод О. Сергеевой

Говорю тебе, я влюбилась в дерево. И не могла иначе. Дерево цвело.

Этот день ничем не отличался от других. От нашего дома в город на работу я шла той же дорогой, что всегда. Еще не успела далеко отойти от дома, лишь повернув за угол, я смотрела на тротуар и на ходу размышляла о том, выделяет ли местный совет деньги на зарплату служащему, который весь день бродил бы по городу, изучая, по каким пешеходным дорожкам было бы удобнее пройти.