— Не напоминайте мне про вчерашний день, — сердито предупредила она.

И поцеловал ее он наверняка, только чтобы продемонстрировать свою власть. Не зря этот мужчина раздражал Эви с первой же минуты, как она его увидела.

— В любом случае дом теперь ваш, — рявкнул он. — И делайте с ним, что хотите.

— Не могу. Это не правильно.

— Поздно. Сделка заключена. Эви с досадой вздохнула.

— Я не приму ни такого подарка, ни лишних денег. Как только долги деда будут оплачены, я договорюсь с поверенным, чтобы он выписал вам вексель на всю сумму долга.

— Бред! — воскликнул Джастин. — Где ваш здравый смысл?

— У меня его отродясь не было. Зато есть гордость — и подачек я не беру!

Он с силой втянул в себя воздух, и его лицо исказилось от гнева. Когда Эви протянула ему бумаги, он вырвал их у нее из рук.

— Идите к черту. — Голос звучал сдержанно, но ядовито. — Вам там самое место.

Захваченные спором, они оба не заметили, как наверху показалась хрупкая детская фигурка — и тут же скрылась в спальне.

Должно быть, Джастин все же надеялся, что она уступит. Но Эви упрямо смотрела на него в упор, и наконец, развернувшись, он широким шагом вышел за дверь, а чуть погодя она услышала, как он заводит машину.

Эви и сама толком не понимала, почему так отреагировала. Ей очень хотелось сохранить коттедж, и сейчас довольно было лишь поступиться гордостью, и она получила бы желаемое.

Но никакая сила не могла заставить ее склониться перед этим мужчиной. Его сухое равнодушие, его манера идти напролом и с легкостью швыряться деньгами — все это слишком ясно говорило о подлинных мотивах его действий.

И хуже всего, что до этого она почти начала проникаться к нему симпатией.

Если бы он выкупил дом по дружбе, заботясь о благе Эви, она еще могла бы это принять. Но понятие «дружба» было незнакомо Джастину Дэйну.

Утомленная, она вновь легла в постель, а когда проснулась, в доме никого не было. Джастин до сих пор не вернулся. Марка она обнаружила у моря.

Они посидели там немного вдвоем, болтая ни о чем и делая вид, что все в полном порядке.

То же самое продолжалось и после завтрака, когда отец мальчика наконец приехал. А вечером он пригласил их в ресторан. Заведение оказалось очень дорогим. Эви сперва не могла понять, зачем ему это понадобилось, но потом догадалась: в такой церемонной обстановке меньше заметна натянутость в их отношениях.

Ей хотелось бы вообще не думать о нем, однако… Слишком сложная задача, учитывая, что он привлекал к себе общее внимание. Ни одна женщина не пропустила Джастина взглядом, и, похоже, он без труда мог бы получить любую из них. Впрочем, вел он себя безупречно и не обращал внимания ни на кого, кроме сына и своей спутницы.

Но меньше всего сейчас Эви хотелось вспоминать, как они валялись рядом на пляже, разморенные и почти обнаженные, и как потом он ее целовал, прижимая к себе…

И не нужно себя обманывать: она хотела этих поцелуев, даже если сама не признавалась в этом.

Домой они вернулись поздно. Марк все допытывался, почему она печальна, но, конечно же, Эви ни в чем не созналась. Однако когда она укладывала его спать, то заметила, что он чуть не плачет.

— В чем дело? Разве тебе не понравилось, как мы сегодня проводили время?

— Нет. Это было.., совсем как раньше.

— В смысле? Когда?

— До маминого отъезда. Они с папой разговаривали очень вежливо, но это было ужасно.

Эви застонала. И почему ей такое в голову не пришло!

— Прости, Марк, мы просто были не в настроении. Завтра все будет в порядке.