По коридору Питер добрался до тыльной части здания. На дверях самой последней квартиры висела карточка, отпечатанная на машинке: «Флоренс Кейн».

— На удивление ловкий человек, — произнес за спиной Питера знакомый голос. — Вы ухитрились, черт возьми, не купиться на целый набор ложных дверей.

Питер резко обернулся и оказался лицом к лицу с улыбающимся Морисом Бернштейном, который держал его под прицелом пистолета.

— Если бы наша Франсин не оказалась такой тупой сучкой, вы бы избавили себя от массы хлопот, — сказал Бернштейн. — Двенадцатилетний ребенок догадался бы, что вы звоните из холла отеля, а не из своей квартиры. Открывайте дверь. Она не заперта.

— Вы следили за мной? — спросил Питер.

— Да нет же, черт побери, — ответил Бернштейн, — но когда она рассказала нам о вашем телефонном звонке, я понял, что вы последуете за ней. Умный парень с явной склонностью попадать в ловушки. Открывайте же.

Питер распахнул дверь квартиры Флоренс Кейн и вошел. Уже на пороге ему пришлось зажмуриться, потому что в глаза брызнул ослепительный свет. Он не мог поверить в реальность того, что предстало его взгляду. Зрелище было эффектным, как в голливудской постановке. Квартира представляла собой огромную комнату. Перегородки между отдельными маленькими помещениями были снесены. Повсюду были продуманно размещены источники флюоресцентного освещения. И потолок, и стены были зеркальными. Пол был затянут тремя огромными шкурами белых медведей. В дальнем углу размещались сложная звукозаписывающая аппаратура и кинопроектор. Лестница с витыми коваными перилами вела на второй этаж. Питер услышал, как за спиной хмыкнул Бернштейн; до него донесся щелчок замка, когда закрылась дверь.

— Возможно ли поверить, что в доме, где есть только холодная вода, располагается такая квартирка? — усмехнулся Бернштейн. — Секс-дворец Калигулы. Хотел бы я иметь время опробовать все его удобства — полюбоваться собой в зеркалах, одновременно глядя порнушку. Но вы не можете не признать, что деньгам, отпущенным на избирательную кампанию, нашлось чертовски хорошее применение.

— То есть все это принадлежит Вардону? — спросил Питер.

— И следов этого не найти даже в отчете присяжного аудитора, — сказал Бернштейн. — Насколько я знаю, тут что-то вроде клуба. Может быть, в нем проводят свободное время члены сенатского комитета по этике. — Теперь он стоял у подножия узкой металлической лестницы, а дуло пистолета, устремленного на Питера, ни на дюйм не отклонилось от линии прицела. — Прошу появиться всех обитателей! — крикнул он.

Первой по лестнице спустилась Джанет. У нее был совершенно ошеломленный вид. Сразу же за ней шла Франсин, уперев ствол в спину Джанет. За ней появился мужчина с растрепанной седой шевелюрой; его багровое лицо было покрыто щетиной.

— Так выглядит сенатор после своего бегства от жестоких похитителей, — объявил Бернштейн. Он чуть посторонился. — Предлагаю вам, Франсин, на скорую руку обыскать мистера Стайлса, но прошу не забывать, что вы ищете оружие, а не… не пытайтесь его обольстить, дорогая.

— С тобой все в порядке? — Питер взглянул на Джанет.

Та лишь молча кивнула.

Франсин положила пистолет на край овальной лежанки и приблизилась к Питеру. В том, как она ощупала его одежду, не было и намека на сексуальность.