|
У него на мгновение вспыхнуло желание перерезать этим ножом себе горло и положить конец своим страданиям, покинуть этот Дом Смерти, этот город-кладбище, а вместе с этим и обитель своей души. Он сжимал рукоятку ножа с такой силой, что его обожженная ладонь с едва народившейся на ней кожей болела и наконец сама непроизвольно разжалась. Мир перевернулся и закружился. Красные Мокасины уперся головой в камень, и его стошнило. Он желал забвения, и оно снизошло. Очень смутно он осознал, что его несут, послышалось беззлобное ворчание Тага. Еще он почувствовал соленый запах моря, и ему очень захотелось, чтобы он был все еще жив.
Голова раскалывалась от боли, и Красные Мокасины непрерывно тер виски, ловя на себе неодобрительные, косые взгляды Мэтера. – Для принятия решений у нас было мало времени, – сказал Черная Борода, – но мы обстряпали все как нельзя лучше, теперь мы сможем пополнять свои запасы. – Мы получили то, за чем прибыли сюда, – поддержал его Бьенвиль. – Я встретил здесь французов, которые рассказали мне, что происходит во Франции. И я склонен думать, что нам надо возвращаться в колонии. Мэтер покачал головой: – У меня сложилось иное мнение. Заговорил сидевший в углу Рива: – Господа, какие бы хорошие торговые контракты вы тут ни заключили, я в Венеции могу вам предложить еще более выгодные. Только в Венеции вы сможете иметь дело напрямую с самим султаном Оттоманской империи. – На деле окажется, что с твоей семьей. А ты сможешь получить разрешение на ведение торговли с колониями? Лицо Ривы расползлось в широкой улыбке: – Я никогда не отрицал собственной заинтересованности в этом деле. Но я уже не раз говорил и еще раз скажу, что от этого мы все выиграем. – В этом есть своя правда, – заметил Черная Борода. – Я не доверяю людям, которые утверждают, что они не преследуют в деле личной корысти. – Господин, – Бьенвиль повернулся лицом к Риве, но слова его были адресованы всем сразу, – я понимаю, что неуместно настаивать, чтобы наша экспедиция вновь отправилась к берегам Франции. Но мне известно, что не вся Франция стерта с лица земли. Я должен вернуться туда и определиться, какие силы там действуют и чьей стороны мне держаться. Боюсь, но, похоже, пришло время нам разделиться. Я весьма сожалею об этом, но мы все знали, что такое может случиться. – Мы уговорились все время держаться вместе и до конца оставаться верными заключенному между нами соглашению, – напомнил ему Мэтер. – И я очень надеюсь, что вы не станете нарушать данного вами слова. – Вы ставите меня перед очень серьезным и трудным выбором, – ответил Бьенвиль. – Я должен сделать выбор между принятыми на себя обязательствами и своей страной. – Но изначально вы заверяли, что будете на стороне наших общих интересов, – продолжал стоять на своем священник. – Я всего лишь обещал не вставать на сторону своих соотечественников, если они нападут на нас, и, более того, если такая ситуация возникнет, защищать вас. Но ничего подобного не случилось. Здесь все совсем не так, как мы себе представляли. – Сэр, умоляю вас, послушайте, что я скажу, – вмешался в разговор Рива. – Пожалуйста, берите свои корабли и плывите с ними во Францию, и вот уж тогда точно со всеми вашими потрохами вы попадете в плен к корсарам, и я уж никак не смогу тогда вас выручить. Но если вы поможете мне вернуться в Венецию, я снаряжу для вас еще целых три корабля и обеспечу защиту со стороны султана. И если во Франции есть хоть один порт, с которым можно наладить торговлю, то я это обязательно разведаю, и вы оттого только в выигрыше будете. |
