Разумеется, после этого совещание отменили. Но мое колесо сделало полный оборот, и все события сложились так, как я сам этого хотел.

Эпилог

Весь следующий месяц после ареста Ву Джихо, СМИ только и говорили о нём как о самом опасном преступнике за последний век. Незаконный оборот оружия перешёл все допустимые границы, и ещё через месяц Ву Джихо получил пожизненное заключение без права пересмотра дела.

Он был полностью изолирован от общества и даже не имел права на письма. Это было самой высшей мерой заключения, хотя всё ещё оставалась смертная казнь.

После событий, которые перевернули город, да что там город — всю страну с ног на голову (под это расследование попало очень много людей, да и начались дополнительные проверки других корпораций, когда правительственным чиновникам дали команду «фас»), оставалось ещё одно незаконченное дело. Репутация корпорации была подорвана не только СМИ, которое Ву Джихо собственноручно натравил на своё же рабочее место, но и самим стариком, и было практически невозможно вернуть её на прежнее место.

Но Го Сындже постарался на славу. Он проработал на своём посту ровно три месяца после этих событий, после чего вновь собрал актовый зал и озвучил результаты анонимного голосования. С разницей в двадцать голосов его преемником стал я.

Точнее, не стал. Что стало для старика шоком.

Я отказался от должности сразу, как только меня пригласили на сцену. И мой отказ был непонятен многим.

Хеми, Нана, да и сам Го Сындже приняли мой выбор. И поняли его.

Я не хотел в данный момент гробить себя, восстанавливая репутацию корпорации, тем более что после отказа мне предложили место в совете. То есть сделали то же самое, что и обещал Ву Джихо. Разумеется, старик явно бы этого не сделал.

Место генерального директора занял тот самый инспектор, который в своё время очень сильно был озабочен жизнью Хан Сэге. Но из него, неожиданно для меня, вышел достойный руководитель целой корпорации.

За год он восстановил репутацию корпорации и вернул её практически полностью. Разумеется, оставались ещё те, кто помнил былые заслуги, но таких становилось всё меньше и меньше с каждым месяцем.

Ким Ду Хан был найден мёртвым в своей собственной постели через два дня после сильно освещенного в СМИ задержания Ву Джихо. А Ан Кён Иль получил пожизненное заключение в тюрьме Пусана через три месяца после этих событий. Не без помощи информатора Канга полиция нашла доказательства более чем по пятидесяти случаям хладнокровного преступления.

Канг порадовал меня тем, что отомстил по уму, а не стал вешать на себя ярлык убийцы.

Чун Чиа получила помилование, и её освободили сразу, как закончилось дело по Ву Джихо. Девушке выплатили компенсацию и восстановили в должности. Только работать на корпорацию она не стала, больше просто не могла находиться в этом коллективе, не после всего произошедшего. Уволилась почти сразу, и, как мне говорили некоторые наши общие знакомые, уехала из страны.

Моя собственная фирма вышла на рынок Южной Кореи и получила довольно высокие места в Азии в рейтинге среди других фирм. За год мы расширились до немыслимых масштабов, да так, что я бы мог бросить карьерную лестницу в корпорации, чего я делать после долгих размышлений не стал.

А ещё через год случилась она — свадьба. Я и Хеми женились в один день с Дэсоном и Наной. И, как бы это банально ни звучало, ещё через год у меня опять произошло событие, которое круто перевернуло мою жизнь. У меня появилась дочь.

Сказать, что я не знал ничего об усталости — значит, не сказать ничего. Я одновременно трудился на благо своей семьи, фирмы и своей должности.

Ой, а я что, не сказал? Я вырос из совета до правой руки генерального директора. И когда Миле, так я назвал её, стукнуло полгода, я занял место Го Сындже. Точнее… пришёл туда, куда я должен был попасть после моего тестя.