Они подошли к костру, остановились напротив спокойно сидевшего с веточкой в руке Пашина, разглядывая бивуак и его владельца.

– А третий-то что ж не выходит? – простодушно поинтересовался Илья. – Неужели стесняется? Или боится? Один я, чего бояться-то?

Гости переглянулись, однако смолчали, продолжая всматриваться в хозяина лодки и палатки. Не вышел к костру третий визитер, только бесшумно переместился на другое место, огибая открытое пространство, прячась за деревьями. Показалось Илье, что он слышит еще одного человека в глубине леса, но в это время горбатый монах заговорил низким голосом:

– Не страшно одному-то в наши времена по диким местам бродить, Илья Константинович?

Гости знали Пашина, а это означало, что искали они именно его.

– Не один он, – хриплым басом отозвался чернобородый угрюмый спутник горбуна, производивший странное впечатление ожившего мертвеца. – Баба в палатке прячется.

– Так ведь дикие эти места только для тех, – безмятежно произнес Илья, – кто природу не любит. Для меня они – открытая книга. Да и кого бояться? Лихие люди по лесам да по болотам редко шастают, к тому же против них у меня оружие имеется. А звери – братья мои меньшие, с ними я всегда договориться могу.

Горбатый усмехнулся.

– А ну как врази твоея настигнут? Вряд ли оружье поможет. Даже если ты посвящен в Витязи.

Илья остался с виду невозмутимым и спокойным, только «взвел курок» темпа, готовясь к действию. Он уже понял, кто перед ним: хха – охранники храма Морока, целый год не подававшие о себе весточки. Илья знал, что после боя с охраной и жрецами храма особая команда ФСБ прочесала весь остров Войцы и окрестности озера Нильского, на берегу которого стоял храм, но ничего не нашла. Храм как сквозь землю провалился, а вместе с ним и его владельцы, служители дьявольского культа Морока. И вот они появились за сотни километров от озера Ильмень, в дремучем лесу, безошибочно определив местонахождение одного из тех, кто украл у них каменную плиту с Ликом Беса – Врата Морока – и нарушил все их планы.

– Откуда вы знаете о посвящении? – тем же индифферентным, обманчиво-простодушным тоном осведомился Илья. – Разве мы встречались с вами… господин колдун?

Брови горбатого старика прыгнули вверх.

– Неужель признал?

– У вас на лбу написано, – усмехнулся Илья. – Да и кто другой может с такой легкостью пройти по здешним болотам?

– Это надо понимать так, что колдунов ты тоже не боишься?

– Боюсь, – признался Пашин. – Хотя точно знаю, что они тоже с м е р т н ы.

Старик нахмурился, сверкнул глазами.

– Зело ты остер на язык, Илья Константинович, как бы это не отразилось на твоем здоровье.

Принахмурился и Пашин.

– Вот что, господа хорошие, или говорите, зачем пожаловали, или убирайтесь подобру-поздорову. Лес велик, везде остановиться можно.

– Не груби, невежа, – покачал головой чернобородый мужик, чей облик стал казаться Илье знакомым. – Мы ведь можем и осерчать.

– Так ведь и я могу рассердиться, – совсем холодно проговорил он, раздумывая, как поступить с гостями, добавил с иронией: – Я тебя сюда не звал, сотник.

Гости снова переглянулись, озадаченные не столько спокойствием Пашина, сколько его осведомленностью.

– Я из него душу вытрясу! – мрачно пообещал чернобородый.

Илья узнал его – это был Потап Лиховский, командир хха и слуга жрицы Пелагеи.

– Сначала пусть ответит на пару вопросов, – медленно проговорил старик, пытаясь взглядом загипнотизировать Пашина.