– Ты младший партнер. И право голоса у тебя всего на пятнадцать процентов.

– Чего это я младший партнер? Я обладаю такой же силой, как и ты.

Дверь лифта открылась на четвертом этаже, и Дизель вытащил меня в холл.

– Помечтай.

– Ты можешь обнаруживать людей, наделенных силой, а я могу находить такие же предметы. И мне кажется, что в этом мы с тобой равны.

– Дорогая, я обладаю длинным перечнем разнообразных сверхъестественных способностей. Давай смотреть правде в глаза: твое дело – печь кексы.

У меня челюсть отвисла.

Дизель ухмыльнулся.

– Это исправит ситуацию, если я скажу, что кексы у тебя по-настоящему классные?

– Больше ты их никогда не попробуешь.

Дизель обнял меня за плечи и прижал к себе.

– Ты не можешь говорить такие ужасные вещи серьезно.

Он снял кусок полицейской ленты, запечатывавшей дверь квартиры 4В, и, положив руку на замок, отодвинул задвижку, наглядно продемонстрировав лишь одну свою способность из всего длинного их перечня. Дизель мог отпереть что угодно. Он повернул ручку, и мы зашли в квартиру Риди, после чего Дизель запер за нами дверь.

Квартирка была маленькая, но уютно обставленная, с большим мягким диваном и двумя креслами. Большой журнальный столик, заваленный книгами, несколько ручек, пачка бумаг, перетянутая широкой резиновой лентой. Напротив дивана – плоский телевизор, рядом с разбитой застекленной дверью на балкон – письменный стол. Мы прошли в кухню. Кухонная утварь старенькая, но чистая. Небольшой столик с двумя стульями. Чашка из-под кофе в раковине. Была еще одна спальня и одна ванная комната. В которых также не оказалось ничего необычного.

– Что мы здесь делаем? – спросила я Дизеля.

– Ищем что-нибудь.

– Это, конечно, очень конкретно.

Мы подошли к книжному шкафу возле письменного стола Риди. Здесь была широко представлена классика, стояло несколько биографических изданий, немного исторических романов и большая коллекция поэзии, которая занимала целую полку. Книжки Лавея здесь не было. Я сходила в спальню Риди и осмотрела все там. Сонетов здесь тоже не было, как не было их в ванной и в кухне.

– Все вроде бы на своих местах, – сказала я, – но сонетов Лавея я не вижу.

– Здесь уже прошлись криминалисты в поисках отпечатков пальцев и забрали все, что, по их мнению, может пригодиться, – пояснил Дизель. – Я, например, не вижу мобильного телефона и компьютера. Думаю, они могли забрать эту книжку, хотя это и маловероятно. У них не было оснований считать ее чем-то важным и имеющим отношение к делу. Скорее всего, ее забрал убийца.

Я подошла к журнальному столику и остановила взгляд на антологии Шекспира: книга весила фунтов четырнадцать. Обложка была потертой, страницы обтрепанные и желтые от возраста. Книга была заложена блокнотом с разлинованными листами. Я открыла книгу и быстро пробежала страницу глазами.

– Риди читал в антологии один из сонетов Шекспира, – сказала я Дизелю. – И сделал какие-то пометки. Он переписал строчку «То нам слепит глаза небесный глаз», рядом написал Ключ к камню Вожделения и дважды это подчеркнул. Дальше на странице идет список разных документов и книг по его специальности.