— Ты где пропадал, Комар?! И где вообще мы? — голос пилота предательски дрогнул, выдавая сильнейшее эмоциональное напряжение человека.

О как… Странные вопросы, особенно второй. Я поинтересовался у Желтова, неужели он не помнит, как был принят вторым пилотом на челнок «Шиамиру»?

— Я принят пилотом?! Не помню, — честно признался Пилот звездолёта. — Последнее в памяти: мы выходим из башни Тёмной Фракции, вокруг много трупов, перед глазами всё плывёт, я едва не падаю от слабости. У меня кровотечение, очки жизни заканчиваются, аптечки как назло нет, а девчонка-медик убита… Потом ещё… вроде… не уверен… приземлившийся звездолёт, и ты говоришь мне подождать, а сам куда-то уходишь… Потом меня вроде куда-то ведут под руки, после чего чёрный экран и надпись перед глазами: «Персонаж находится без сознания». Я полежал-полежал, ничего не меняется. Даже выходил под Купол, хотел спросить у ребят насчёт положения дел, но там пусто — все ещё на КТА. Вернулся в вирт-капсулу и вдруг пришёл в себя от перегрузок, словно на тренажёрах в лётном училище. Открываю глаза и вижу — лежу на столе, а надо мной склонилась клыкастая тварь, в одной лапе держит ножик, а другой из какой-то соусницы моё тело зелёной приправой поливает. Я эту тварь, конечно же, отпихнул ногой, вскочил со стола, по коридору побежал. Тебя нигде нет, вокруг только… эти, — Дмитрий обвёл рукой, показывая на капитана, навигатора и столпившихся в дверях гэкхо, — все рычат на меня и клыки скалят!

Наверное, нужно было успокоить Дмитрия и терпеливо объяснить ему ситуацию, но я… не смог сдержаться и рассмеялся. Причём смеялся так, что у меня даже слёзы выступили на глазах, и я долго не мог остановиться, снова и снова срываясь на смех. Когда же пересказал собравшимся гэкхо причину странного поведения пилота, «мохнатики» всем экипажем присоединились к моему веселью и разве что по полу не катались от смеха. Никогда не видел гэкхо в таком состоянии — огромные лохматые существа рычали сквозь плотно сомкнутые зубы, скалились и корчили самые невероятные гримасы.

Если не знать, что так у этой космической расы проявляется смех, то со стороны выглядело бы весьма жутко. Поэтому на всякий случай я предупредил своего друга, что гэкхо «ржут аки кони», а вовсе не пытаются его запугать. Похоже, Дмитрий Желтов смутился:

— Даааа… Создал я себе в экипаже репутацию психа и полнейшего неадеквата. Вон, у меня даже Известность повысилась до четырёх… Комар, ты уж извинись за меня перед теми двумя гэкхо, кого я в нокаут отправил.

Я подошёл ближе и успокаивающе похлопал друга по плечу:

— Ничего, не переживай! Гэкхо по своей натуре отходчивы и, насколько вижу, вообще на тебя сейчас не злятся. Я в прошлый рейс так вообще электричество случайно вырубил по всему звездолёту и ничего, «мохнатики» со временем забыли тот инцидент и даже снова пригласили меня лететь вместе с ними. Ты сейчас главное покажи себя хорошим пилотом, а кроме того язык гэкхо начинай учить — хотя бы основные команды капитана нужно понимать, без этого тут вообще никак. А на пятидесятом уровне персонажа обязательно бери навык Космолингвистика, и тогда проблем со взаимопониманием больше не будет.

И вот Желтов, сосредоточенный донельзя и наморщив от напряжения лоб, сидел в несколько великоватом для него кресле второго пилота. Я же стоял рядом и старательно переводил для своего друга объяснения капитана и навигатора по поводу всех этих экранов, рычагов, кнопок и всего остального оборудования в центре управления звездолётом.

— Это боковое левое положение рукоятки — отключение инерции для четвёртого такта работы левого маневрового двигателя.