В этот момент мне почудилось какое-то лёгкое ментальное касание, словно кто-то попытался очень осторожно считать мои мысли, но внимательно осмотревшись по сторонам, я ничего подозрительного не заметил.

Глава двадцать шестая. Далёкая война

Разбор случившейся катастрофы, а по-другому назвать потерю двух миллионов драгоценных кристаллов не поворачивался язык, проходил в реальном мире в здании администрации Купола. Ввиду исключительной серьёзности происшествия расследование дела поручили не местным службам, а этим занялись внешние кураторы проекта, точнее, назначенные ими следователи. Я видел группу людей с явно армейской выправкой, которую проводил в здание администрации наш «особист» Александр Антипов, выказывая приехавшим заметное уважение. Присутствовать на общении со следователями обязали всех троих руководителей фракции, лидеров обоих «Легионов» и всех, кто хоть что-либо знал о запланированной сделке с космическими купцами.

Здание оцепили автоматчики, отгоняя излишне любопытных обитателей Купола. Что там происходило за закрытыми дверями, я мог только догадываться, поскольку меня… туда не пустили! Да, именно так! Когда я, полагая что однозначно отношусь к числу посвящённых в сделку по продаже платины, попытался войти в здание, «особист» фракции Александр Антипов остановил меня на крыльце. Он сообщил, что вместе с прибывшими следователями внимательным образом изучил записи с расположенных повсюду под Куполом камер наблюдений. Из этих записей выходило, что сразу же после разговора с Радугиным, где мне, собственно, и были сообщены нужные координаты для посадки звездолёта, я направился к вирткапсуле и ушёл в игру, из которой до самого приземления не выходил. Единственным человеком, с кем я пообщался по дороге, была совершавшая пробежку Светлана из «Первого Легиона». Запись этого разговора, сделанная, насколько я понял, кем-то из моих телохранителей, у «особиста» также имелась. Никакой секретных сведений во время беседы я не разгласил, так что однозначно не мог служить источником произошедшей утечки информации. Таким образом, следователи сразу же исключили меня из списка подозреваемых, а заместитель директора посоветовал идти отдыхать после двух суток непрерывной игры.

Что я, собственно, и проделал. Вымотался я изрядно, даже не столько физически, сколько эмоционально, и действительно валился с ног от усталости. С большим трудом вспоминаю, как добрался до своего номера на втором этаже отдельного жилого корпуса, а вот момент раздевания и падения в постель и вовсе вылетел из головы, поскольку действовал я скорее на «автопилоте».

По ощущениям, только-только провалился в сон, как меня кто-то уже принялся тормошить. Недовольно зарычав, я приоткрыл один глаз, чтобы взглянуть на этого безрассудного самоубийцу, рискнувшего потревожить мой сон. Оказалось, что будила меня Иришка. Ах да, она же действительно обещала зайти ко мне ночью. Ну это совсем другое дело, ради такого всегда готов проснуться! Я сразу же оживился и протянул руки, собираясь обнять и притянуть к себе на кровать симпатичную девчонку, но она неожиданно вывернулась из моих объятий и отступила на шаг:

— Не сейчас, Кирилл, я по делу! Меня послали разбудить тебя и сообщить, что тобою интересуется дипломат гэкхо Коста Дыхш. Просили передать, что представитель сюзеренов рассержен и желает видеть тебя как можно скорее. Насколько слышала, раньше дипломат гэкхо никогда так себя не вёл, а потому Иван Лозовский очень встревожен и ждёт тебя в игре на нашей центральной базе. Он сказал, что поедет вместе с тобой к жилищу Коста Дыхша и поможет в разговоре.

Блин, вот только рассердить своей игрой сюзеренов мне не хватало… Остатки сна моментально вылетели из головы, я присел на кровати. За окном было ещё темно, освещение Купола работало в ночном режиме. Часы показывали начало пятого утра.