Кстати, как пояснил для меня и двух Инженеров Урге Пу, реакторы данного типа на первой стадии создавали крохотную область расщепления тяжёлых изотопов свинца, золота и нептуния на более лёгкие элементы. На второй стадии уже за счёт высвободившейся энергии ядерного распада активировалась зона расщепления лёгких атомов на кварки и бозонные потоки, а на последней третьей стадии включалась уже основная зона реактора, где происходила аннигиляции кварков и топ-кварков с антикварками.

Навык Электроника повышен до девяносто шестого уровня!

Навык Космолингвистика повышен до сто первого уровня!

Наградой за длительную и сложную работу переводчика мне стало повышение сразу двух навыков. Хотя, признаться, я почти ничего не понял из путаных объяснений реликта и даже вполне вероятно неверно перевёл для своих Инженеров происходящие в реакторе процессы. Но Орун Ва-Март и Сан-Сано были впечатлены услышанным и кивали, с явным уважением поглядывая на просыпающуюся и медленно-медленно выходящую на рабочие мощности древнюю установку. Как объяснил Урге Пу-Пу Урге, для выхода на полную мощность субатомному реактору требовалось порядка десяти умми, то есть около двух суток. До этого момента никакие далёкие нуль-перемещения были невозможны в принципе, и менять координаты лаборатории получалось только в пределах той же звёздной системы.

Что мы тут же и проделали, сразу после включения искажающего поля переместившись на орбиту первой планеты — раскалённого и безжизненного чёрного шара, по поверхности которого текли реки расплавленной магмы. Я просматривал видео с одного из своих дронов и, признаться, был впечатлён. В свете небольшой нейтронной звезды, большую часть излучения испускавшей в невидимом человеческому глазу спектре, планета смотрелась жутковато, словно филиал Ада. И хотя, по словам Аюха, корабельные сканирующие системы фиксировали существенную концентрацию золота в расплавленных потоках, и даже целые скалы из закристаллизовавшегося золота, но запредельная радиация и температура на поверхности в восемьсот градусов Цельсия убили бы любое белковое существо в считанные секунды. Выжить на этой планете не помог бы даже мой прекрасный Энергетический доспех Слышащего.

Навык Картография повышен до восемьдесят шестого уровня!

Оставив двух Инженеров возле реактора, я вслед за Техником направился в Зал связи с Пирамидой. Там мне пришлось почти два часа наблюдать за отчаянными попытками реликта связаться хоть с кем-то из своих сородичей. Урге Пу-Пу Урге пробовал разные шифры и настройки, менял кодировку сообщений, активировал служебные команды экстренной связи, снова и снова называл по списку позывные других лабораторий, военных баз и станций. Всё без толку. Признаться, на реликта было больно смотреть, такое невыносимое отчаяние и одиночество ощущалось в его поведении. К исходу второго часа Техник уже прекрасно понимал, что его попытки связаться с сородичами обречены на неудачу, но всё равно снова и снова, словно ненормальный, повторял запросы на соединение.

Но я вовсе не бездельничал эти два часа. Урге Пу-Пу Урге переключил на меня управление системами станции, фактически назначив меня начальником древней лаборатории, и я утонул в массиве новой информации. Требовались недели, если не месяцы, чтобы досконально разобраться во всех настройках — от доступа членов команды в различные помещения, до норм выращивания искусственной еды и алгоритмов реагирования охранной программы на те или иные внешние и внутренние события. Но главное я сделал сразу: обозначил искусственному интеллекту своё главенство, а всем членам моего экипажа обеспечил неприкосновенность.