– Это хорошо…

Вооружённые мощными электронными биноклями Амон и Пэн следили за происходящим с гребня невысокого холма, скучающего в километре от деревни. А к холму они пришли ночью, со стороны пустыни, и были уверены, что ни местные жители, ни разведчики террористов их не засекли. Планировали заняться своими делами на рассвете и занялись, но появление даишей спутало карты.

Пэн втянул ноздрями воздух и усмехнулся:

– Вервольф.

– Европеец? – уточнил Кирилл, поняв, что речь идёт о мужчине со светлой бородой.

– Слишком крупный для европейских выводков, – покачал головой Пэн. – Скорее, американец.

– Он нас не учует? – Оборотни славились тонким обонянием.

– Вокруг полно людей.

– А как насчёт тебя?

Пэн едва слышно зашипел. В отличие от напарника, он принадлежал к роду сепсов – самых ядовитых змеевидов, и его запах резко отличался от человеческого.

– Мабраска спрячет.

– Будем надеяться.

Мабраска – талисман Мабраса, который носили все отличные от людей существа Отражения, скрывал и жёлтые глаза Пэна с вертикальными зрачками, и когти на пальцах, и отсутствие ушей, и, как выяснилось, запах. Амон плохо разбирался в нюансах использования талисмана, но надеялся, что напарник не ошибается.

Тем временем верфольф определился с нужной точкой, отдал приказ, и даиши вытолкали из второго пикапа рабочих с кирками и лопатами.

– У нас мало времени, – сказал Кирилл, убирая бинокль. – Через час они поймут, что копают не там, верфольф сделает поправку, увидит наши первые шурфы и прикажет прочесать окрестности.

Он говорил уверенно, потому что сам допустил такую же ошибку в расчётах и начал поиски с другой стороны дороги. А когда сообразил, где нужно копать, условная линия пустынного фронта резко переменилась, правительственные войска отступили, и деревня оказалась на подконтрольной ИГИЛ территории. Пришлось уходить. Но они вернулись, поскольку знали, что им дышат в спину конкуренты.

– У нас есть два часа.

– Тогда хватит тратить время.

Амон и Пэн соскользнули к подножию холма и оказались у шурфа, ради которого вернулись, у шурфа, который пять дней назад привёл их в древний подземный ход. На следующий день вокруг Пальмиры начались ожесточённые бои, шурф пришлось завалить, но сейчас он снова был расчищен и манил искателей чёрной дырой таинственного прохода.

Роли распределили заранее. Пэн остался на поверхности, Кирилл же сбросил в отверстие контейнер, затем протиснулся сквозь узкий лаз, спрыгнул – потолок оказался невысоким, – и включил фонарь. Куда нужно идти, он не знал, двинулся наугад, направо, и через десяток осторожных шагов понял, что не ошибся: коридор привел Амона в комнату, вход в которую преграждала деревянная дверь с печатью принципала Сулеймана V, правившего местными органиками с XIII по XV век. Несмотря на прошедшие столетия, дверь оказалась крепкой, а вот охранное заклинание давно истлело, и магический щит печати превратился в элемент декора.

Но Кирилл всё равно едва не завопил от радости.

Печать Сулеймана V! Все источники указывали, что именно этот принципал был последним обладателем уникальной реликвии, которую вот уже несколько столетий искали все иерархи Отражения. Старая дверь с потерявшей силу печатью обещала вспотевшему от предвкушения Кириллу невиданную добычу.

«Пора», – прошептал он себе, после чего надел на голову громоздкую конструкцию, напоминающую изготовленные в Эпоху Возрождения очки виртуальной реальности, отодвинул засов и вошёл в комнату. Или камеру, учитывая, что помещение находилось под землёй. Или погреб, поскольку предназначалось оно для хранения.