Она провела его по Кузнецкому Мосту, по Камергерскому переулку, Тверской улице и бульвару, показала свой любимый особнячок Горького у Никитских Ворот. От ходьбы и апрельского воздуха Лида почти забыла о своем волнении. Андерс оказался очень простым в общении, веселым и дружелюбным. В своей джинсовой куртке и бейсболке, надетой для конспирации, Андерс совершенно не походил на кинозвезду. Он попросил ее научить его паре фраз на русском языке. Выяснилось, что он владеет французским, итальянским и немецким языками, и даже знает несколько слов на японском. Лида взамен просила научить ее шведскому и рассказать о Стокгольме.

— Старый город очень красивый, — мечтательно рассказывал Андерс. В рыжем свете фонарей сложно было разглядеть выражение его лица. — Там есть старые ратуши XII–XIII века, узкие уютные улицы. Но я больше всего люблю остров Седермальм. Я там вырос. Знаешь, у многих шведов есть лодки. Там вода повсюду.

Лида слушала и тоже мечтала. В Скандинавии ей бывать не доводилось, но она уже представляла себе, как попросит шефа отправить ее туда. И тогда она обязательно посмотрит все-все места, о которых говорил Андерс.

— В детстве я обожала Астрид Линдгрен, — сказала она. — И сейчас обожаю. Хотя это глупо звучит. Очень хочется иногда перечитать Карлсона, Эмиля, Пеппи… — Лида запнулась, пытаясь сообразить, как будет «длинный чулок».

— Pippi Långstrump? — спросил Андерс. — Она Pippi, не Peppi.

— Я где-то читала об этом. Так ее перевели на русский. Чтобы не звучало смешно.

— Она и должна быть смешной. А я любил Калле Блумквиста.

— И Мио!

— И Расмус!

Лида рассмеялась.

— Я их всех так люблю, что даже не знаю, кого больше. А ты что читал в детстве?

— Я тебе расскажу все, — Андерс остановился. — Но уже за ужином.

— Значит, ты первый сдаешься?

— Сдаюсь. У тебя ноги сильнее, — губы Андерса растянулись в улыбке, а глаза скрывала тень от бейсболки. — Так что насчет ужина? Куда пойдем?

— Слушай, это необязательно, — они стояли друг напротив друга на пустынном бульваре, и волнение снова охватило Лиду.

— Это обязательно. Я с утра ничего не ел.

— Просто я не знаю здесь ресторанов твоего уровня.

— По-твоему, я питаюсь только устрицами?

— Не знаю. Может, иногда еще этими… — Лида забыла слово и показала в воздухе завиток.

— Улитками?

— Точно! Улитками. Для разнообразия.

Андерс засмеялся.

— Ты все время меня смешишь. Ладно, пошли куда-нибудь, я сам решу, — он взял ее за руку и потащил к переходу от бульвара к зданиям. Тут же у перехода была витрина маленькой французской пекарни с оранжевой вывеской. Кто-то вышел, и изнутри пахнуло кофе и корицей.

— Как думаешь, это кафе моего уровня? — спросил Андерс с серьезным видом.

— Надо узнать, есть ли у них улитки, — деловито ответила Лида.

Они рассмеялись, и Андерс потянул ее за собой. Внутри почти никого не было, только лысеющий мужчина у стены читал газету. Они выбрали столик в углу.

— Что тебе заказать? — спросила Лида у Андерса, потому что все названия в меню были на русском.