Пока же она целиком посвятила себя воспитанию сына, и можно смело утверждать, что юного Нерона не приводило в восторг такое материнское рвение. Агриппина требовала, чтобы он во всем превосходил сына Мессалины, молодого Британника, а это было делом совсем не шуточным. Нерон, любивший музыку и поэзию, вынужден был часами заниматься гимнастикой, принимать участие в бешеных скачках на лошадях, проходить полный курс обучения будущего олимпийского чемпиона – и все это ради того, чтобы мать насладилась его победами над сыном соперницы.

– Я хочу общаться с поэтами и с тобой, – жаловался он своему наставнику Сенеке. – Почему мать подталкивает меня к соперничеству с кузеном?

– Потому что надеется увидеть тебя на римском престоле! – отвечал испанский философ, посвященный во все тайны своей хозяйки. – Для этого ты должен стать самым сильным.

– Но это же смешно! – негодовал мальчик. – С того дня, когда я стану императором, никто не посмеет соперничать со мной.

– Это, пожалуй, верно… Однако ты еще не император, и тебе, вероятно, придется преодолеть множество препятствий. Следовательно, нужно готовить себя к этому!

Такие речи были понятны Нерону; после беседы с Сенекой он с большей охотой отправлялся метать копье и лишь после изнурительных упражнений погружался в чтение обожаемых греческих поэтов.

– Она просто обезумела! Кроме Силия, для нее никто не существует, – рассказывал Агриппине вольноотпущенник Нарцисс, на глазах которого происходил грабеж.

Мессалина совершила непростительную ошибку, поссорившись с этим чрезвычайно умным и крайне злопамятным человеком. Хитрая Агриппина, напротив, всячески привлекала его к себе, не считаясь с расходами и не скупясь на ласковые слова.

– А что же Цезарь? Неужели он ничего не замечает?

Нарцисс пожал плечами.

– Он в ней души не чает. Она его просто околдовала! Я никогда не видел, чтобы мужчина до такой степени превращался в раба женщины.

– Я считаю, что ради блага империи необходимо открыть ему глаза, – заявила Агриппина. – Цезарь не должен быть посмешищем!

– Я за это не возьмусь, благородная Агриппина. Да и тебе не советую. Он не станет нас слушать. Будем надеяться, что Клавдий сам узнает обо всем, – если так решат всесильные боги.

По правде говоря, Агриппина гораздо больше надеялась на помощь людей, а не богов. Она дорожила дружбой с Нарциссом, ибо это позволяло ей быть в курсе всех поступков и даже мыслей императорской четы. Кроме того, по ее просьбе он сумел вытащить из тюрьмы знаменитую Локусту, и она была очень признательна ему за эту услугу.

– Если мне подвернется благоприятный случай, – сказала в завершение беседы, – я попытаюсь вразумить дядюшку.

– Весь Рим будет благодарить тебя за это!

Но Агриппине не пришлось тратить силы. Мессалина, сгорая от страсти, устремилась к гибели по собственной воле. В голове ее созрел дерзкий замысел – выйти замуж за своего любовника и посадить его рядом с собой на троне. Она заявила суеверному Клавдию, что слышала предсказание пифий, согласно которому в определенный день «супругу Мессалины» предназначено умереть. Трусливый от природы Клавдий настолько перепугался, что одобрил невероятный план своей жены: на этот день ей следует взять временного мужа… и эту роль исполнит преданный друг Гай Силий. А Клавдию нужно отправиться в Байи и сидеть там, пока не минет опасность.

Самое поразительное состоит в том, что дерзкая затея Августы едва не увенчалась полным успехом. Неизвестно сколько времени наивный Клавдий спокойно дожидался бы окончания «маскарада», если бы в Байи не приехал Нарцисс в сопровождении нескольких человек из окружения императора.