Но самым большим сюрпризом во время крещения стал подарок, который Генри преподнес графу и графине – кто бы мог подумать! – от своей тетки, баронессы Алодии.

Подарок представлял собой серебряную детскую погремушку, к которой была приложена поздравительная открытка, собственноручно подписанная гранд-дамой. С преувеличенным энтузиазмом она поздравляла молодых родителей с рождением сына, после чего в постскриптуме приписала, что надеется на то, что все «недоразумения» между ними забыты и остались в прошлом.

Прощение было ей даровано незамедлительно.

Ночью, когда они лежали в постели и Дебора уютно устроилась в объятиях Тони, он спросил:

– Как ты относишься к тому, чтобы встретить осень в Италии?

Супруга приподняла голову, чтобы взглянуть ему в лицо и понять, не шутит ли он. Тони не шутил.

– А как же ребенок? Мы же не можем оставить малыша одного.

– Возьмем его с собой.

Деборе понравилось предложение мужа. Мечтательно прикрыв глаза, она положила голову ему на грудь. Ей хотелось быть около него, и нигде более. Их брак стал благословением для обоих, союзом любящих сердец и равноправных партнеров.

– Италия осенью… – прошептала она, представляя, каково это, пока ее шаловливая рука скользила по его животу.

Тони крепко обнял ее.

– При условии, что ты снова не забеременеешь, – шутливо добавил он.

В ответ Дебора счастливо рассмеялась и натянула одеяло на голову, укрыв заодно и Тони. В конце концов, если она влюблена столь беззаветно, зачем ей какая-то Италия, да еще осенью?

Что касается Тони, то ему более никогда не снились кошмары… потому что у него было все, о чем он только мог мечтать.