– Все эти люди приехали к нам с хорошей новостью: наш брат Йен жив.
Лишь на мгновение в Мейрид что-то изменилось, но Алекс успел это уловить. Ему показалось, что в это мгновение напрягся каждый мускул девушки. Фиона, продолжая улыбаться, чуть сильнее обняла сестру, и та расслабилась, однако в ней появилось что-то от испуганной лошади, даже ноздри слегка затрепетали, будто в предчувствии угрозы.
– Ты присоединишься к нам, Мейрид? – спросила Фиона спокойным и в то же время бодрым голосом.
Сестра посмотрела на незваных гостей с забавным, как отметил Алекс, недоумением и повернулась к Фионе.
– Где эта вещь, Фи? – Она вела себя так, будто в комнате, кроме них, вообще никого не было, но голос звучал как-то по-детски и слегка подрагивал. – Пожалуйста! Я думаю, она у этой женщины.
– Она просто подложила ее, дорогая, – успокоила сестру Фиона. – Разве ты не хочешь, чтобы нашей гостье было удобно?
Вопрос произвел на Мейрид Фергусон совершенно неожиданное для всех присутствующих воздействие: она вдруг начала дрожать и судорожно вцепилась в Фиону, будто боялась упасть.
– Пожалуйста. Эти люди… Я не могу… Я… – сбивчиво заговорила Мейрид, широко открывая рот, как выброшенная на сушу рыба.
Алекс даже вскочил со стула, в полной готовности в случае необходимости прийти девушке на помощь, но Фиона оставалась спокойной и только старалась перехватить взгляд сестры.
– Она скоро опять будет у тебя, моя сладкая, с ней все в порядке.
– Так вы об этом? – видимо, наконец собразив, в чем дело, спросила леди Би, вытягивая из-за спины какой-то предмет и поднимая его вверх.
Это была небольшая, величиной с книгу, квадратная подушечка, украшенная бахромой и вышивкой в виде листьев чертополоха.
Прежде чем леди Би успела что-то еще сказать, а Фиона – предпринять, Мейрид вырвалась из объятий сестры, схватила подушечку и, прижав ее к груди, закрыла глаза и произнесла:
– Простите. Это не ваша вина, мадам. Это я… Я не должна выпускать ее из виду. Ни на секунду.
– Ego te absolvo , – торжественно произнесла леди Би латинскую фразу с понимающей улыбкой.
Мейрид широко раскрыла глаза и вдруг рассмеялась, правда, по-прежнему плотно прижимая к груди свою подушечку.
– Вы совсем не похожи на священника, – сказала она и, повернувшись к Фионе, настойчиво произнесла, практически без паузы: – Мне нужно время для работы с большим рефрактором. Если мои вычисления колебания света верны, цефеида должна вновь начать пульсировать через несколько дней. Мне необходимо увидеть ее именно в это время, чтобы подтвердить точность расчетов. Ты непременно должна что-то сделать, Фиона! И поговорить с мистером Пондом. Мне необходимо это время. Помнишь, ты говорила, что мы не можем жить рядом с Каролиной и Уильямом, а будем жить здесь, чтобы я могла пользоваться приборами обсерватории. Ты даже согласилась делать для него расчеты, чтобы он выделил мне время. А он не выделяет. Заставь его, Фиона!
– Сейчас уже поздно, Мейрид, – совершенно спокойно заметила Фиона, и Алекса поразили ее терпение и выдержка. – Конечно же, я поговорю с мистером Пондом, но утром. А сейчас присядь и удели немного времени нашим гостям.
И пока Алекс размышлял, как ей это удается, Фиона подвела присмиревшую сестру к диванчику и усадила рядом с леди Би, которая ласково похлопала девушку по руке, как заслужившего сладость ребенка.
Леди Мейрид вздрогнула, быстро заморгала, как испуганный крольчонок, и чуть отодвинулась. Руки ее по-прежнему сжимали подушечку.
– Нет, Фиона. Не сейчас. Пожалуйста. Я не хочу. Ты же знаешь, я не буду спать.
– Конечно, не будешь, моя сладкая, – тихо сказала Фиона, присаживаясь рядом с сестрой на стул, но не выпуская при этом ее руку. |