И ему это нравилось, нравилось ходить по острию ножа, патрулировать улицы, рыться в человеческих отбросах. Он стал детективом — стремление, тайно хранимое им с того дня, как он примкнул к полиции. И он оставался на улицах, потому что там чувствовал себя, как дома, потому что там ему было хорошо.

Но вот, однажды летним днем, они с напарником преследовали двадцатилетнего мелкого торговца наркотиков с его кричавшим заложником в полуразвалившемся здании на Юго-Востоке.

Все изменилось.

— Кэмэрон? — Рука на плече Кэма прервала его воспоминания. Он посмотрел на мэра Эммитсборо.

— Мистер Атертон.

— Не возражаете, если я присоединюсь к вам? — Коротко улыбнувшись, Джэймс Атертон втиснул свое длинное, тонкое тело на виниловый стул рядом с Кэмом. Это был ангельский человек, с костлявым, немного меланхолическим лицом и бледно-голубыми глазами — Он напоминал подъемный кран — бледная, веснушчатая кожа, песочные волосы, длинная шея, длинные руки и ноги.

Из кармана его спортивной куртки торчала шариковая ручка и очки для чтения в тонкой оправе. Он всегда носил спортивные куртки и черные блестящие башмаки на шнуровке. Кэм не мог вспомнить Атертона в теннисных туфлях, джинсах или шортах. Ему было пятьдесят два, он преподавал в школе и служил обществу. Он был мэром Эммитсборо, эта работа едва ли могла занять все его время, когда Кэм был еще подростком. Такое положение вещей прекрасно подходило Атертону и городу.

— Кофе? — поинтересовался Кэм и автоматически позвал официантку, хотя она уже направлялась к ним с подносом в руках.

— Спасибо, Элис, — поблагодарил Атертон, когда она налила.

— Принести вам чего-нибудь на завтрак, мэр?

— Нет, я уже завтракал. — Но тут же взглянул на десертную тарелку около кассы. — Эти пончики — свежие?

— Сегодняшние.

Он слегка вздохнул, наливая сливки и насыпая в кофе две полные ложки сахара. — Едва ли у вас есть с яблочной начинкой — посыпанные корицей?

— Один есть, на нем ваше имя, — Элис подмигнула ему и отправилась за пончиком.

— Нет сил, — сказал Атертон, сделав первый глоточек кофе. — Между нами говоря, моя жена беспокоится, что я ем как лошадь и не толстею.

— Как поживает миссис Атертон?

— Мин в порядке. Сегодня устраивает ярмарку в средней школе. Чтобы собрать деньги на новую форму для оркестра. — После того, как Элис поставила перед ним пончик, Атертон взял вилку с ножом. Салфетка аккуратно лежала у него на коленях.

Кэм улыбнулся. Ни один кусок яблока не оставит пятна на мэре. Аккуратность Атертона была постоянна, как восход солнца.

— Я слышал у вас прошлой ночью было необычное происшествие?

— Отвратительное. — У Кэма до сих пор стояла перед глазами темная, зияющая могила. Он взял остывающий кофе. — Мы все вчера сфотографировали и оградили место веревкой. Я рано утром туда заехал. Земля твердая и сухая. Никаких следов. Там чисто, как в операционной.

— Может ребята слишком рано занялись проказами, — готовясь к Хэлоуину?

— Я сначала так и подумал, — отметил Кэм. — Но на них это не похоже. Ребята обычно не так аккуратны.

— Это не хорошо и не приятно. — Атертон ел пончик маленькими кусками, разжевывая и глотая перед тем, как говорить. — В таком городе, как наш, нам не нужна такая ерунда. Хорошо, конечно, что это была старая могила и поблизости нет родственников, кого это могло бы ранить.