Как видим, непонятное явление нашло исчерпывающее объяснение. Возможность синтеза легких ядер при низкой температуре была доказана. Теоретическое предвидение советских ученых блестяще подтвердилось.

РАЗВЕНЧАННАЯ СЕНСАЦИЯ

Какой бы далекий от практики опыт ни ставил физик, какой бы отвлеченной, абстрактной теорией ни занимался, он всегда участвует в решении общей задачи науки — найти нечто новое для техники, для практической деятельности человека.

Эта тенденция ярко проявилась после открытия Альвареца. Физиков охватило возбуждение. Непроверенные, неустоявшиеся идеи о практическом освоении нового явления, об искусственном «холодном солнце» стали предметом взволнованных дискуссий.

За рубежом дело дошло даже до совершенно бредовых россказней о новых ультрасверхбомбах, «поджоге» воды океана и т. д.

Но сенсация оказалась по меньшей мере преждевременной. Я. Б. Зельдович решительно отверг скороспелые восторги. Заявил протест и Альварец. «Меня поставили,— сказал он, — в положение юнца, который нашел грош и уже считает себя миллионером».

Ведь срок существования мю-мезона ничтожен. Много ли пар ядер может связать эта «веревочка» за две миллионные доли секунды? Одну—две, не больше. К тому же далеко не всем мезонам выпадает на долю послужить такими «свахами» ядер. Большинство остается без дела и бесполезно распадается. Между тем на создание этих частиц в ускорителях расходуется значительная энергия. Словом, приготовление мю-мезонов обходится в сотни рублей, а энергии они дают на копейки. Кто же станет топить печи шоколадом?

Как показывают расчеты, никакими ухищрениями этого печального положения не выправить. Холодный синтез на мю-мезонах можно наблюдать, изучать, использовать его в исследовательских целях, но для техники он бесполезен.

Таковы были итоги первой серьезной проверки идей о промышленном синтезе ядер вне термоядерных процессов.

Однако мечтатели не сдавались.

Ну и что же, говорили они, если мю-мезоны не годятся для создания «холодного солнца», будем надеяться со временем осуществить его на каких-то других частицах, живущих значительно дольше. Тот факт, что наука не знает таких частиц, не слишком смущал мечтателей. Их ободряло отсутствие в современной физике законченной теории элементарных частиц. Из-за этого сегодня никто не в состоянии доказать, что такие долгоживущие частицы не могут быть когда-то открыты и созданы. А поскольку принцип ядерного катализа утвержден, не запрещено думать и о новых катализаторах.

Однако глубокий анализ процесса заставил прийти к выводу, что примерно в десяти случаях из ста гипотетическая долгоживущая частица-катализатор, связывающая ядра изотопов водорода, не сможет оторваться от синтезированного ею ядра гелия. Прилипнув к ядру, частица «лишится работы», так и не окупив затрат на свое изготовление. Долгий срок ее жизни окажется попросту паразитическим.

Этот вывод, правда, еще предстоит проверить на опыте, но едва ли стоит сомневаться в его правильности. Очевидно, мечте о холодном синтезе не суждено стать реальностью.

Что ж, унывать причин нет.

Ведь итоги открытия немалые. Оправдалось предсказание теории. На вооружение экспериментальной физики поставлено новое явление. Всестороннюю проверку прошла еще одна смелая идея.

Особенно важно то, что ученые убедились в правильности избранного направления в проблеме промышленного синтеза легких атомных-ядер. Управляемый термоядерный процесс — вот основная цель, и, несмотря на колоссальные трудности ее достижения, дорога к ней самая прямая.

Надо сказать, что даже после падения идеи о холодном солнце остались еще энтузиасты, верящие в ее чудесное воскрешение. Однако вряд ли их надежда сбудется. Как ни фантазируй, а слово ученых остается последним, не подлежащим обжалованию приговором.