Этот шаг был связан с тем, что я ввязалась в драку. По крайней мере, мне кажется, что именно об этом шептались мои родители однажды поздно ночью, когда думали, что я сплю. Они беспокоились, что я попаду в слишком большие неприятности и привлеку слишком много внимания.

– Ладно, приехали, – бормочет отец, подъезжая к высоким воротам.

Мы ехали, кажется, уже несколько часов, и до этих ворот я не видела ничего, кроме полей, деревьев и старых заправок.

– Где мы? – Спрашиваю я, вставая на колени на сиденье, чтобы заглянуть за ворота, но на моем пути слишком много деревьев.

Папа подъезжает ближе и хмуро смотрит. Обычно он не из тех парней, которые часто хмурятся, так что странно видеть это выражение на его лице.

– Папа? – Спрашиваю я, когда мне кажется, что он не собирается отвечать. – Что это за место?

Он смотрит на меня. – Это, Рейвенли, условие соглашения.

– У меня неприятности? – Спрашиваю я, снова поглядывая на ворота. Он зовет меня Рейвенли, только когда злится на меня или нервничает.

Он отрицательно качает головой. – Нет, у тебя нет. Если уж на то пошло, так у меня.

– Почему?

Он пожимает плечами. – Я не знаю… Это… – Он одаривает меня улыбкой. – Тебе не нужно об этом беспокоиться. Это взрослые вещи. Все, о чем тебе нужно беспокоиться сегодня, – это убедиться, что, если случится что то плохое, ты замахнешься кулаком, как будто от этого зависит твоя жизнь, поняла?

Я киваю, желая, чтобы он гордился мной. – Поняла.

Он улыбается, но улыбка исчезает, когда ворота начинают открываться.

Вздохнув, он въезжает и сворачивает на мощеную дорожку, ведущую к самому большому дому, который я когда либо видела.

– Ого, а кто здесь живет? – Спрашиваю я, прижавшись носом к окну.

Дом такой огромный, что в нем три этажа.

– Знакомый по бизнесу, – отвечает папа, подъезжая к парадным дверям.

На крыльце стоят двое мужчин, а за ними – мальчишка примерно моего возраста с такими светлыми волосами, что они кажутся почти белыми. Даже несмотря на то, как далеко он находится, я могу сказать, что он выглядит грустным.

Я поворачиваюсь к отцу. – Этот мальчишка – твой деловой знакомый?

Покачав головой, он ставит рычаг переключения передач на нейтрал, выключает двигатель и нерешительно тянется к двери. – Нет.

Он ведет себя очень странно. И я начинаю волноваться. Я хочу задать ему множество вопросов, но он открывает дверь и вылезает.

Я не знаю следовать за ним или остаться в машине.

– Пошли, Рейвенли, – говорит он и закрывает дверь.

Он снова назвал меня Рейвенли.

Что то не так.

Но я все равно выхожу, доверяя отцу, и спешу к передней части машины, где он меня ждет. Он берет меня за руку, когда я подхожу к нему, и тянет за собой, начиная подниматься по тропинке к мужчинам.

– Ты сделал это, – говорит тот, что повыше, моему отцу. Затем он переводит взгляд на меня. – И ты привел малышку Рейвен.

Папа крепче сжимает мою руку. – У меня ведь не было выбора, правда?

Мужчина какое то время пристально смотрит на меня глазами странного серого цвета, похожими на грозовые тучи, потом смотрит на моего отца. – Нет, не было. – И снова человек со штормовыми глазами смотрит на меня.

Я начинаю чувствовать себя очень неловко, поэтому вместо него смотрю на мальчика.

Вблизи он выглядит еще печальнее, поэтому я улыбаюсь ему. И на мгновение он улыбается мне в ответ. Но затем его улыбка меняется на беспокойство, когда мужчина с серыми глазами смотрит на него.

– Иди и приведи остальных, – говорит он ему.

Парень кивает, потом бросает на меня мимолетный взгляд, прежде чем поспешить в дом.