— И для моей дочери, — добавил один охранник, — Она бы тоже хотела на частный концерт.

— А у меня нет дочери, но подруга мечтает увидеть Гийома Риша, — сказал второй.

С минуту я молча разглядывала охранников.

— То есть Гийом должен просто сыграть для вас концерт?

— У меня дома, — кивнул начальник. — Моя жена даже накормит его ужином.

Я вздохнула и закрыла глаза.

— Думаю, устроим.

Через двадцать минут, кое-как добившись от Гийома согласия на частный концерт для охранников, я уже ехала на лифте вниз, не спуская глаз с моего рокера, наряженного в шмотки из «Селио».

— Вот, — сказала я, протягивая ему листок бумаги Пока Гийом раздавал автографы благоговейно взирающим на него охранникам, я успела набросать небольшую речь. — Это ты скажешь журналистам.

— Я должен делать заявление? — захныкал Гийом. — Брось, Эмма! Я хочу домой и спать!

— Надо было думать об этом до того, как ты прокрался голым в Эйфелеву башню.

— Я был не голый! — усмехнувшись, возразил Гийом. — На мне были трусы! И, — добавил он с важным видом, — цилиндр!

— Такого чудака я еще не встречала, — пробормотала я. — В любом случае, ты это прочтешь, иначе я расскажу всем правду.

— Ты очень строгая, Эмма, знаешь? Я вздохнула.

— И цилиндр сними.

Он грустно покачал головой, снял цилиндр и вместе с тростью передал мне.

Я вывела Гийома на улицу, к стене из журналистов. Они загомонили, как только нас увидели. Я старалась избегать взглядов Габриеля, который стоял в первом ряду и изумленно смотрел на нас.

— Сейчас Гийом сделает заявление, но на ваши вопросы отвечать не будет, — твердо сказала я.

Толпа немного притихла.

— Произошла ошибка. Гийому предстоит снимать здесь клип на песню «Город света», и он просто хотел осмотреться. Мы с ним неправильно договорились о встрече, поэтому я не смогла подъехать вовремя. «Город света», — ловко вставила я рекламу, — первый сингл с дебютного альбома Гийома Риша. В этой потрясающей песне, которая, несомненно, вам понравится, поется о человеке, встретившем в Париже девушку своей мечты. Вот почему Эйфелева башня имеет такое большое значение для съемок. Сегодня вечером песня впервые прозвучит на радио. А теперь Гийом скажет вам свое слово.

Он покосился на меня, качнул головой, пробежал глазами по странице и начал:

— Я сожалею о том, что вчера ночью меня случайно заперли в Эйфелевой башне, пока я осматривал место для съемок клипа.

Всем было ясно, что он читает с листа. Я поежилась и украдкой глянула на журналистов. Многие смотрели на Гийома иронически (особенно мистер Скептик в первом ряду), но все внимательно слушали и делали пометки.

— Мне очень жаль, что вы приехали зря. Произошло досадное недоразумение. Вы все поймете, когда увидите мой клип, который выйдет в следующем месяце. Спасибо за участие.

— Благодарю вас, — поспешно добавила я. — Вопросы можете задать мне по телефону.

Репортеры тут же принялись наперебой выкрикивать вопросы, но я молча погнала Гийома к лимузину с тонированными стеклами, который стоял возле тротуара, — перед тем как спуститься, я позвонила Поппи, и та заказала нам машину. Это было меньшее, что она могла сделать со своего мягкого сиденья в «Евростаре».

— Молодец, Эмма! — восхищенно сказал Гийом, когда машина тронулась и Эйфелева башня начала скрываться из виду.