Пришлось наливать новый.

Примерно через полчаса, когда наш завтрак — кофе — был закончен, я под руку отвела Васю в душ. Пусть оклемается.

Мне вдруг и вправду захотелось сходить в театр. Давно что-то я не окультуривалась. Общество последнее время у меня, понимаете, — одни бандиты да алкаши-зеки. Да еще — высшая администрация города.

Контингент, сами знаете… А так хочется побыть в приличном месте хоть немного…

Бабахнула дверь — это Василий вышел из ванной. Все с тем же полотенцем вокруг бедер. Как оно в ванную-то попало? Я же, по-моему, этим полотенцем Василия накрывала?..

Ну, ладно, неважно…

— Так, — деловито произнесла я, — собирайся! Пойдем-ка проверим репертуар местных театров.

* * *

После продолжительного изучения купленной в ближайшем киоске газеты я выбрала «Гамлета», в постановке и исполнении артистов местного драматического театра.

С Василием я не советовалась — бесполезно было спрашивать, он тоскливо молчал. Как я его посадила на лавочку, так он и сидел. Отрешенно глядел в серенькое весеннее небо.

До начала спектакля оставалось немногим больше часа. Надо сказать, что пьеса шла дневным спектаклем. Была, как бы это сказать… адаптирована для подростков, облегчена для понимания детей, поэтому и шла не вечером, а днем — в 13.00.

А это даже хорошо, что пьеса облегченная. Для Василия — самое то, как говорится, соображалка у него сейчас явно заторможенно работает.

До начала пьесы мы погуляли по городу — погода была хорошая, теплая, солнца вот только не было, жалко. Я купила Василию минеральной воды — водички попили.

Ни в какие кафе или там бистро я заходить не стала. Ну их от греха подальше. Там же выбор спиртных напитков какой!..

А ну как Василий Федорович не выдержит такой душевной муки? Возьмет и бросится на продавцов. Меня же предупреждали о его психической неуравновешенности.

Впрочем, после бутылочки минеральной Вася стал более или менее похожим на человека — страдальческие морщины на его лице разгладились. Он даже разговорился.

Мы присели на лавочку под деревом в скверике у драматического театра.

— Надо было мне, по-хорошему-то, к Галке сразу зайти, — проговорил Вася, меланхолично отхлебывая минералочку из горла бутылки.

— К жене, что ли? — поинтересовалась я.

— К бывшей, — пояснил он, — не очень примерно мы с ней, правда, жили, но все-таки…

Я хотела было еще что-нибудь спросить у него насчет той, дотюремной еще жизни, но Вася так отрешенно отмахнулся рукой от своих слов, словно от воспоминаний, что я вовремя осеклась.

Мы надолго замолчали. Курили.

— А из-за чего ты вчера с этими гоблинами-то поцапался? — решила я возобновить разговор.

— А? — встрепенулся Вася. — С этими-то? Да так… Козлы они потому что, — неожиданно закончил он.

Исчерпывающе, что и говорить. Да, в самом деле — много ли с пьяных спросу? Ну, подрались и подрались — не редкость такое в отечественных питейных заведениях, совсем не редкость.

Однако как они быстро отреагировали, эти бандюги-то. В оперативности ребятам не откажешь.

— Ну, что, Василий. — Я поднялась. — Пора уже окультуриваться.

Вася вздохнул, щелчком отбросил докуренную сигарету далеко в кусты и тоже встал с лавочки.

Мы направились к входной двери драмтеатра, где уже толпились юные любители Шекспира.

* * *

Пьеса, кстати говоря, оказалась так себе — программная жвачка для школьников. Я, читавшая Шекспира в оригинале, откровенно зевала.