Юлия Евдокимова. Испания в душе и на тарелке
Некий австриец по имени Георг, специалист по истории Мадрида, когда-то приехал в Испанию за историческими изысканиями для научной работы, влюбился в эту страну и осел в ней на всю жизнь, превратившись в гида по имени Хорхе. Хорхе встречает свои туристические группы на побережье словами: «Поздравляю вас! Вы приехали в международную туристическую зону, которую некоторые по недоразумению считают Испанией». Он прав. Если в Италии и во многих других средиземноморских странах стоит отойти на два шага от туристической набережной, чтобы оказаться в историческом центре среди узких улочек, храмов и произведений искусства, то Испания тщательно бережет свою аутентичность от туристов, приезжающих на ее пляжи. Чтобы увидеть настоящую Испанию, приходится потратить время и силы. Может, именно поэтому мир давно попал под влияние итальянской кухни, признает изысканный снобизм кухни французской и совершенно не знает испанскую кухню, считая ее не стоящей интереса. Но это не так. Вы удивитесь, как перекликаются блюда испанской и итальянской кухни, насколько испанские рецепты просты и интересны и при этом не требуют приобретения пармезана для каждого блюда и весьма далеки от пасты, давая возможность готовить из привычных продуктов.
При слове Испания сразу на ум приходят три слова: фламенко, хамон и коррида. Я же хочу пригласить вас в другую Испанию. Здесь плачет у ручья дева в белой одежде, здесь предсказывают судьбу кельтские мейги в волшебных лесах. В двух шагах от популярных курортов прячутся среди каменных стен летучие мыши в коронах и застыли на каменных арках странные фигуры с колом в груди, здесь бродит вдоль ручьев процессия с парусом в давно истлевших руках, тоскует по родине египетский бог в самом центре Мадрида. Здесь тает во рту ягненок, запеченный в овечьем сыре, пекут сладкое рождественское полено и у каждой хозяйки свой рецепт тортильи, здесь «утюжат» креветок, а гаспачо совсем не похоже на привычный томатный суп.
Эстремадура и ее легенды
Десятилетний мальчик прилип лбом к стеклу вагонного окна, сгорая от любопытства, какая же она, эта Испания, о которой ему так много рассказывали… Она совершенно не похожа на Португалию, где он жил до сих пор. Как только поезд пересек границу, исчезли густые деревья и цветы, зеленые луга, белоснежные домики небольших деревень. Земля за окном поезда была высохшей, покрытой трещинами, пробковые дубы казались ранеными с содранной кожей, даже оливы выглядели такими древними, словно вросли в эту землю тысячи лет назад. Пройдет тридцать лет, и мальчик станет королем Хуаном Карлосом I. Первой испанской землей, которую он увидел тогда, много лет назад, была Эстремадура. Центр Римской Лузитании, самая неисхоженная, самая жаркая область Испании… Последние сохранившиеся кусочки великой Римской Империи в современном мире, где до сих пор можно встретить улицу имени третьего римского легиона, первая испанская земля, которую увидел ее будущий правитель. Земля прекрасных монастырей и старых ведьм, дворцов и замков, провинция, где производят лучший хамон и растут лучшие помидоры Испании, где пасутся знаменитые иберийские черные свиньи, из которых хамон и делают. Самая бедная провинция на протяжении всей своей истории, именно поэтому давшая самое большое число завоевателей американского континента. Там, в Латинской Америке, города носят имена далеких мест, откуда прибыли конкистадоры – Картахена, Медельин, множество других. «Somos cuatro brujas de Mohedas, Tres del Casar, y la que manda es del Ahigal» – мы четыре ведьмы из Моэдаса, три из Касара, но та, которая главная, из Аигаля, говорится в старой испанской песенке. Аигаль – деревушка на севере провинции Касерес, в Эстремадуре. |
