— Так ты признаешь, что имел любовную связь? — ледяным тоном спросил Себастиан. Он появился перед глазами Рози и выглядел устрашающе. У нее заныло сердце.

— Мне надо изменить распоряжение об обеде, — отрывисто бросила Эльвира. — Думаю, мы соберемся позднее. Террина, вы идете?

— Конечно, нет. Я остаюсь. — (Рози перехватила презрительный взгляд невесты ее отца.) — Если, выйдя замуж, я буду иметь дело со взрослой падчерицей, надо быть в курсе дела.

— Террина! Оставь нас, — твердо приказал Маркус. Рози чувствовала себя ужасно. Она стала причиной неприятностей всех окружающих. В данный момент она себе совсем не нравилась. Есть только одна надежда. Очевидно, Себастиан найдет в своем сердце силы простить крестного отца. Даже если он никогда не простит ее за то, что она стала причиной неприятностей.

Даже Террина не решилась игнорировать строгую команду. Они остались втроем. Маркус встал лицом к своему крестнику и одновременно племяннику по браку. Близкие связи, казалось, достигли пункта самоуничтожения — во всяком случае, судя по отстраненному выражению лица Себастиана и гордой посадке его темноволосой головы.

— Попытайся не презирать меня, Себастиан. — Слова прозвучали как приказ, а не как мольба. Несчастная, с ноющим сердцем, Рози наблюдала за их борьбой. — Я любил Люсию. Я бы никогда не обидел ее. Но из-за ее состояния мои чувства к ней по необходимости больше походили на любовь отца к больному ребенку.

— И ты стал искать облегчения практически прямо под носом у Люсии. — Себастиан угрюмо смотрел на крестного окаменевшим взглядом.

— Это произошло! — Маркус чуть отступил назад. — Себастиан, я был нормальным здоровым мужчиной с нормальными здоровыми нуждами. Но мне и в голову не приходило искать утешения на стороне. Пока в то лето я не встретил впервые Молли. Ох… — он нетерпеливо пожал плечами, — я знал, что у Ламбертов есть дочь. Время от времени видел ее в деревне. Но тем летом, когда она работала у нас, меня как будто ударило молнией. И это произошло! Мы не могли удержаться. Мы пытались. Бог свидетель, мы оба пытались!

Снова нетерпеливое пожатие плечами. Словно он не мог представить, что люди, не пережившие чего-то похожего, могут понять.

— Мы были осторожны. Люсия ни о чем не догадывалась. — Он подавил тяжелый вздох. — Молли знала и понимала, что я никогда ради нее не оставлю Люсию. Твоя тетя возложила на меня слишком многое. Не только организовать и следить за двадцатичетырехчасовой заботой о ней медицинских сестер. Но и составлять ей компанию, чтобы она знала, что кто-то по-настоящему заботится о ней, находится при ней, помогает ей бороться с жестокой болезнью.

— Так ты принес в жертву свою любовницу и своего неродившегося ребенка, лишь бы сохранить репутацию нежного мужа, — холодно кольнул его Себастиан.

— Проклятье! Ты что, не слушаешь? Маркус явно выходил из себя. Будто в полусне, Рози размышляла, не надо ли ей вмешаться. Но ни один из мужчин вроде бы больше не осознавал ее присутствия. Больше всего ей хотелось куда-нибудь тихонечко уползти и спрятаться. Но этого она сделать не могла.

— Я не знал, что Молли беременна. — Весь красный, Маркус почти кричал. — Если бы знал, я бы от радости взлетел до луны. Я всегда хотел ребенка. Но Молли исчезла. Тогда я верил, что она нашла в себе силу, которой мне не хватало. Силу разорвать нашу связь. Но мне в голову не приходила правда. Как я мог помогать? Ответь мне!

Хотя у Рози глаза заволокло слезами, она заметила, что, когда Маркус повернулся к ней, у Себастиана внезапно расслабились плечи.