Все и на самом деле оказалось просто. Вот только Зелобион не учел последствий, вытекающих из наличия такой огромной разветвленной системы парусов. Да, действительно, судовая оснастка, система канатов и противовесов, позволяла двум или трем человекам легко управлять «Беспризорником». Но при этом правдой было и то, что никто из этих троих ни по какой причине ни на секунду не мог оставить свой пост, иначе корабль сбился бы с курса!

Рычание Ганелона заставило Зелобиона выскочить из каюты, зажав в кулаке карты. Оступаясь и спотыкаясь, он полез вверх по крутым ступеням и обнаружил, что галера мечется как обезумевшая в тисках свирепого Потока Великого Борогова. Маг был вынужден засунуть карты за пояс и ухватиться за систему тросов, напоминавшую гигантскую нелепую арфу. Только теперь он понял, что буквально прикован к своей новой работе, за которой и потекли нескончаемые утомительные часы.

Заря погасла. Наступил день. Небеса уже давно наполнились светом. Солнце поднималось все выше и выше. Корабль мчался все дальше и дальше. Но теперь радужное настроение беглецов упало еще и потому, что они видели позади себя длинный ряд темных объектов — погоня все-таки началась.

Были ли это корабли отряда Кина, преследующие флагман своего капитана? Или корабли его компаньона Зуко, решившего, что Кин удирает с добычей? А может быть… Почему нет?.. за ними гнались суда Сваборги, охотящиеся за негодяями, посмевшими штурмовать крепость и пытавшимися завладеть данью императора. А главное — похитить Розу Сваборги?

В любом случае определить это можно было только остановившись, на что у пассажиров «Беспризорника» не было никакого желания. А поскольку корабли преследователей так и не смогли настигнуть их и в конце концов начали отставать, превратившись к полудню в едва заметные точки, они так никогда и не узнали, кто же это был. Более мудрые и осторожные, чем наши невидимые путешественники, их преследователи не стремились войти в Поток Великого Борогова. Им было слишком хорошо известно, что это такое.

Облетающий полмира Борогов брал начало у берегов большой реки всего лишь легким мягким ветерком. Но, пролетев через горы, он вырывался в открытые прерии, словно дикий бизон. И летел, не сбавляя пыла, десятки тысяч миль, вбирая в себя попутные потоки ветров и не встречая на своем пути никаких препятствий: ни гор, ни лесов, ни плато, ни городов. Более того, с расстоянием его скорость все возрастала, становясь поистине неудержимой. Так постепенно из легкого бриза он превращался в ревущее чудовище, постоянное и яростное дыхание которого чувствовало на себе полмира. Любой из сухопутных кораблей равнин Влада, осмелившийся войти в поток, Борогов хватал в объятья и нес с невероятной скоростью в непредсказуемую даль.

Беглецы почти летели над землей, чувствуя, как корабль дрожит и скрипит под ними. Зелобион попытался как-то отрегулировать скорость, убрав часть парусов, поймавших яростное дыхание Борогова. Но, несмотря на все его судорожные попытки, мучительные спазмы продолжали сотрясать корпус и мачты несчастного «Беспризорника». Маг понимал, что долго подобного давления стихии судно не выдержит, да и их силы, честно говоря, тоже были на исходе. Быстро приближался вечер.

Заклинание невидимости, наложенное девятой Вокабулой Прозрачности Пантаффлеона, стало отпускать. Казалось, призраки материализуются прямо из пустоты. Сначала обозначились какие-то смутные нечеткие линии, потом тонкие, еле уловимые искривления колышущегося воздуха, который расцветился разными красками, и наконец люди появились на палубе — целые, невредимые и совершенно материальные.

Теперь путешественникам предстояло выпутываться из цепких объятий Великого Борогова. Почти все паруса постепенно были убраны. Курс корабля сместился на один или два румба. И вот ветер, свистевший вдоль обтекаемого корпуса «Беспризорника» развернул их и поставил прямо поперек потока.