Каким образом совершилось это новое превращение в жизни Младо-Сморчковского-первого – теперь открыть еще не время. Но можно сказать одно: он успел оказать начальству некоторые важные услуги[28 - Хорошо, кабы так; но опасаюсь, что во всем сем нет ни капли правды. Сап.].

Не станем описывать здесь мрачную картину[29 - Кажется, что здесь прилагательное «мрачная» употреблено только для красоты слога. Сап.] административной деятельности Младо-Сморчковского-первого. Многих он сменил, многих отдал под суд, а меры его по взысканию недоимок снискали удивление целого мира[30 - Не слыхать. Сап.]. В течение первых двух суток по каждому отдельному предмету им было выпущено не менее двух предписаний и не меньше как по одному рапорту, а так как предметов было великое множество, то предоставляется читателю самому исчислить, какова была громадность сего предприятия. Впоследствии сами начальники неоднократно сказывали, что содрогались, когда приходила почта, приносившая его виды и предположения"[31 - Вот и видно, что выдумка. Какие могут быть у министра начальники, с которыми бы он переписывался по почте? Видно, разбойник-то где ни на есть квартальным надзирателем определился (и то, чай, в немудром каком городке), а сам возмечтал, что он министр! Сап.].

Изложим, однако ж, хотя вкратце некоторые замечательнейшие действия Младо-Сморчковского-первого на занимаемом им посту.

Во-первых, сочинил статистику, причем оказалось против прежнего всего вдвое и втрое[32 - А что он с сими излишками сделал? Сап.].

Во-вторых, усилил производительность, а вместе с тем и источники народного благосостояния, неуклонно наказывая нерадивых и через то поселяя в них охоту к труду.

В-третьих, увеличил доходы, открыв для них новый источник в неистощимой мужицкой спине[33 - Сей источник весьма не нов. Сап.].

В-четвертых, обеспечил народное продовольствие, наблюдая, дабы обыватели отнюдь не потребляли сверх действительной надобности и все излишки, не разбрасывая и не расточая, сберегали на предбудущие времена.

В-пятых, обеспечил народное здравие, предложив кому следует наблюсти, дабы обыватели не изнуряли себя непосильными трудами и всегда имели неприхотливую, но вкусную, здоровую и обильную пищу[34 - Satur venter non studet libenter [5]. Сап.].

В-шестых, улучшил пути сообщения, не довольствуясь дорогами известными и существующими, но бесстрашно пролагая пути даже там, куда до того времени не заходила нога человеческая[35 - Не всегда полезно. Сап.].

В-седьмых, обуздал некоторые пороки и суеверия[36 - Надо поименовать, какие; в противном случае можно подумать, что все сие одно хвастовство. Сап.].

В-восьмых, обуздал газетчиков и писателей[37 - При нынешней распущенности весьма нелишне. Сап.].

В-девятых, обуздал дух своеволия, а поборников устности и гласности разослал по городам[38 - Намерение доброе, но успех сомнительный. Разрушительность сих двух стихий столь велика и, так сказать, въедчива, что для действия против нее едва ли достаточно мер строгости и скорости, которыми располагал автор. В тех иных городах, куда автор рассылал поборников устности и гласности, разве они были лишены возможности продолжать свое бесстыдство? Нет, тут надо придумать иную меру – какую, еще не знаю, но, казалось, было бы не весьма дурным, если бы вообще было признано относительно лиц сей категории, что города и селения в самом принципе для них не существуют [6]. Если это будет принято, тогда невольно их будут водворять среди степей, вдали от человеческих жилищ. Впрочем, это только одно предположение. Сап.].

В-десятых, обуздал лжеучения. Узнав, что в одном городе существует вредная секта нигилистов, собрал последователей оной и предложил им оставить свои заблуждения.