|
Свое нынешнее прозвище — Кари — она принесла с рынка. Волосы девушки полыхали желто-оранжевым пламенем, напоминающим цвет приправы. Ее жизнь резко переменилась, когда, переминаясь с ноги на ногу на морозе у своего лотка, она разговорилась с приятной пожилой женщиной. Мария Андреевна пригласила Кари к себе, пообещала работу в салоне красоты. Конечно, навестив «добрую старушку», девушка быстро догадалась, что, по сути, ей предлагают заниматься не только и не столько массажем, сколько оказанием иных услуг… Но Мария Андреевна так просто и интеллигентно говорила о предстоящей работе, к тому же обещала сытую жизнь и защиту… Из затрапезной пенсионерки, коих на рынке тьма, в респектабельном офисе она превратилась в холеную даму, а девушки, присутствующие при их беседе, смотрели на нее с обожанием.
Отработав полгода, Кари поняла, в чем отличие заведения Марии Андреевны от других подобных. Мария Андреевна строго отбирала контингент клиентов. Никаких бандитов, никаких психопатов, никаких наркотиков — три непреложных правила. В числе их клиентов были ветреные молодые люди, которым еще рано задумываться о женитьбе, их Кари помечала в журнале буквой «3», что означало — «зеленые». Категорию «Б» составляли бизнесмены, которым просто не хватало времени, чтобы поухаживать за женщиной, перед тем как уложить ее в постель. Жесткое расписание встреч и поездок заставляло пользоваться услугами тех, кого не нужно уговаривать. Конечно, под их началом находилось немало сотрудниц, готовых оказать те же услуги, но, как правило, это обходилось дороже и было чревато неприятными последствиями. Под буквой «П» были собраны робкие, закомплексованные типы. Еще «П» означало — перспективные. «Пэшники» быстро привязывались к первой же приглашенной девушке, и уже через два-три месяца девушка исчезала из списков Кари и появлялась в списках загса. Так что Мария Андреевна по праву считала себя еще и свахой. К Кари Мария Андреевна прониклась особой симпатией, и благодаря этому девушка довольно быстро оказалась на «административной» работе, изредка только, да лишь по собственному желанию, надевая кружевное белье для клиента, к которому была неравнодушна… В последнее время Мария Андреевна поговаривала, что собирается отойти от дел, и, судя по всему, готовила Кари на свое место. Девушка вела бухгалтерию и ездила отчитываться в налоговую по тем салонам красоты, где и вправду только стригли и делали маникюр. Хозяйка уже полчаса сидела за столом, изучая отчеты, а Кари с трепетом следила за выражением ее лица. — Да не трусь ты, — оторвалась от бумаг Мария Андреевна, — все в порядке. Кари вздохнула и улыбнулась. В сумочке хозяйки зазвенел мобильный телефон. — Слушаю, — не отрываясь от бумаг, ровным тоном произнесла Мария Андреевна. Но, едва узнав звонившую, резко встала и сняла очки: — Марта? — Да, Маша. Это началось. Мария Андреевна медленно опустилась в кресло и прикрыла глаза. — Когда? — Час назад. Помнишь, что нужно делать? — Конечно, — неохотно ответила Мария Андреевна. — Господи, столько лет прошло! Неужели снова?!.. — Уезжай. — Сегодня же. Мария Андреевна замолчала и махнула рукой Кари, чтобы та вышла. Девушка закрыла за собой дверь, но любопытство оказалось сильнее, и она прижалась к ней всем телом, пытаясь расслышать каждое слово… — Ведь это — изгнание! Я никогда не смогу вернуться! — Лучше изгнание, чем пуля… — В тебя стреляли? Ты цела? — Да. На всякий случай — прощай, Маша. — Подожди! — крикнула Мария Андреевна в трубку срывающимся голосом. |
