— Потому что так я мог быть с тобой. Потому что это был единственный способ поговорить обо всем. И потому, что я люблю тебя, Беренис, и хочу, чтобы ты вернулась.

Сердце Беренис замерло.

— А как же Чармиан? — неуверенно спросила она.

— Чармиан? — Гай нахмурился. — Она не имеет никакого отношения к нам с тобой.

— В самом деле? — Ее глаза блеснули. — Однажды я застала вас. Это было у нас дома.

Гай смотрел непонимающе.

— Беренис, я не понимаю, о чем ты говоришь.

— Я пришла после работы домой, увидела, как ты держал ее в своих объятиях и говорил ей, что хочешь быть с ней. И только я тебе мешаю это сделать. Вернее, жалость ко мне. Я стояла в дверях и видела вас. После этого я и потребовала развода.

Гай нахмурился.

— Да нет, все было совсем не так! Ты неправильно поняла!

— Я слышала, как ты говорил, что с радостью уехал бы с ней в Лондон, но не можешь оставить меня в таком состоянии. — Беренис вдохнула и отступила от него на шаг. — У тебя с ней роман, разве не так?

Гай покачал головой.

— Роман был до того, как мы с тобой встретились. Все это было давным-давно, Беренис. Теперь мы просто друзья.

— Друзья? — Ее голос вибрировал. — Настоящие друзья — это те, кто хранят секреты друг друга и готовы всегда прийти на помощь. И при этом иногда ведут разговоры по телефону и общаются, не переходя рамки приличий.

— У нас именно такие отношения.

— Уж она-то знала, что тебе принадлежит продюсерская компания!

— Беренис, и в Нью-Йорке, и в Голливуде известно, что я владею этой компанией. Виктор проболтался несколько дней назад. Он поэтому и звонил мне сегодня — сообщить, что тайна перестала быть тайной.

— А где ты провел сегодняшнюю ночь?

Гай взял ее за руку и потянул за собой. Они прошли немного по пустынной пристани.

— Я был здесь.

Беренис проследила за его взглядом. Гай смотрел на яхту, которая покачивалась неподалеку.

— И чтобы предупредить твой вопрос… Я был здесь один.

Беренис молчала, а он мягко продолжил:

— Я оставался здесь потому, что безумно хотел заняться любовью со своей женой, а она спала от меня через коридор. Поверь, это было испытанием. И я не был уверен, что смогу выдержать его.

— Гай… — Ее голос прервался, но Беренис собралась и продолжила: — Пожалуйста, не лги мне. Я хочу знать всю правду.

— Это и есть правда, Беренис. Да, я не жил монахом с тех пор, как мы развелись… Пустился во все тяжкие в надежде забыться. Что же касается Чармиан, то роман с ней закончился за пару месяцев до того, как она вышла замуж за Годфри, и задолго до того, как я встретил тебя. Сейчас я испытываю к ней лишь искреннюю симпатию. Знаешь, жизнь ее не баловала.

— Только не надо мне рассказывать о дружеской симпатии к Чармиан. — Беренис резко отодвинулась от него. — Я не могу выносить твоей неискренности.

— У нее было тяжелое детство. — Гай говорил, никак не реагируя на упреки. — Как и у меня, ее родители умерли, когда она была маленькой, но ей не повезло так, как мне. Ну, можно сказать, что если иногда она ведет себя не совсем так, как нам хотелось бы, для этого есть причины.

— У нее, видимо, были причины и для того, чтобы заявить мне, когда я была беременна, что она — твоя единственная любовь? — спросила Беренис. — Она мне ясно дала понять, что ты женился на мне только потому, что я забеременела.

— Что ты! Неужели она могла это сказать?

Беренис уловила искреннее возмущение в голосе Гая, но решила продолжить наступление:

— Мне хочется тебе верить, но я своими глазами видела, как вы нежно обнимались в тот день.