– Вот видишь, как с нами обошлись, хотя мы ничего не сделали, – хмуро посмотрев на здание полиции, сказал я Арине. Очень хотелось закурить, но я бросил эту пагубную привычку два года назад и не собирался к ней возвращаться. – А если бы мы еще и вмешались, то тебя бы еще ничего не коснулось, а меня вполне могли и посадить.

– Но почему так? – недоуменно посмотрела на меня девушка.

– Такова жизнь, – хмыкнул я. – Это слишком долго объяснять…

Я тем временем залез в свой телефон и вызвал такси обратно в отель. Свой байк я лучше заберу завтра, а то, боюсь, там сейчас все оцепили и никто не даст мне подойти к нему.

– Ты со мной? – спросил я у Арины, когда спустя минуту к нам подъехала машина.

– Да. Не хочу быть сегодня одна.

Каких-то пятнадцать минут – и мы были уже в моем номере.

– Егор, а так каждый аукцион проходит? – устало спросила девушка, сев с ногами на диван.

– Обычно все довольно спокойно, и единственное, что может произойти, – излишне эмоциональные торги, – хмыкнул я. – Но нам повезло увидеть кое-что новое.

– Безумцы, – бросила на это Арина.

– Не соглашусь с тобой, – покачал я головой и под вопросительный взгляд девушки пояснил: – Они явно подготовились к ограблению, и их глава точно знал, что искал, и подготовился к этому. Будь иначе, он бы там же и погиб.

– Почему ты так решил?

– Ты же видела ту катану с красным лезвием в его руках? – вместо ответа спросил я. Дождавшись кивка Лазаревой, я продолжил: – Так вот, это был проклятый предмет. Причем не просто одержимый погибшим человеком, а сущностью, образовавшейся после долгого ее использования и частично вобравшей в себя дух своих хозяев. Но сильнее всего такие предметы становятся, когда про них начинают идти легенды, приписывающие им мистические возможности, что со временем может стать правдой.

– Неужели в наше время могут существовать такие вещи? – недоверчиво произнесла Арина.

– О, как раз такие предметы и могли с большей вероятность пережить века, оказаться забытыми и вновь воскреснуть для создания новой легенды о себе, – ответил я. – По моему опыту, они довольно живучи и цепляются за свою псевдожизнь всеми возможными силами. Иронично, но те, кто был создан для отъема жизни, сильно цепляются за нее.

– До сих пор не могу поверить, что они решили так открыто действовать в столице, – вздохнув, произнесла девушка после нескольких минут молчания.

– Не думай больше об этом, – мягко произнес я. – Вот, лучше воспользуйся им, – кивнул я в сторону Церби, который как раз выходил с балкона и настороженно посмотрел на меня, – как избавителем от стресса.

– Ой, я и забыла, что у тебя есть пес, – умилилась она от грозно смотрящего на меня шпица. А я ему говорил, что он выглядит забавно, когда злится, но когда же он меня слушал. – И как ты вообще умудрился его привезти в столицу?

– Без меня бы он совсем отбился от рук, – хмыкнул я, смотря на Церби, который не мог сейчас произнести ни слова в присутствии посторонних, пока я не разрешу.

Но до того, как он окончательно вышел из себя, к нему подошла Арина и стала почесывать шпица по спине, постепенно перейдя к ушам. И если вначале он отнесся к этому настороженно, то вскоре разомлел и стал ластиться к ее рукам, подставляя то один, то другой бок. Каким бы по-настоящему опасным существом ни был Церби, но была у него маленькая слабость – он безумно любил, когда его почесывали красивые девушки.