Николай Второй принял Дементьева в своём кабинете. Беседа продлилась куда дольше, чем рассчитывали обе стороны. Но в результате и император, и профессор остались довольны друг другом.

- Можете всемерно рассчитывать на мою поддержку, - сказал Николай. - Скажите, что вам мешает, и я постараюсь оказать вам помощь.

- Многое мешает, - нахмурился Дементьев. - В первую очередь неповоротливость и жадность чиновников.

- Неужто других проблем нет? - усмехнулся император.

- С остальными мы справимся своими силами, - пообещал профессор.

На самом деле мы уже давно самостоятельно боролись с теми чинушами, что пытались поставить нам палки в колёса. У многих рыльце было в пушку, стоило собрать достаточно улик, как чиновник оказывался перед выбором: или он забывает до конца своих дней, что такое взятка, или утром читает в газетах разоблачительный материал, и как окончательный результат: в лучшем случае прощается с нагретым креслом, в худшем - садится в тюрьму.

Двух-трёх недоверчивых, которые попытались покачать права, пришлось прижать при помощи дорогих адвокатов.

Так что в итоге были заложены три крупных завода - в Омске (пулеметный), в Вятке (оружейный, по преимуществу, винтовочный) и на Алтае (патронный). Безусловно, большую роль играли внешний облик и конструкция оружия, но здесь мы не стали слишком усложнять и просто привлекли будущего великого русского оружейника Василия Алексеевича Дегтярева, которому уже исполнилось 30 лет, и создали, фактически первое оружейное КБ на базе Омского механического завода (такое название получил пулеметный завод). Фёдор Васильевич Токарев был привлечен на Вятский завод в качестве руководителя еще одного КБ и всего предприятия.

Общим куратором всех предприятий стал главный оружейник России - Владимир Григорьевич Федоров.

Без сомнения, крупнейшим успехом стала поездка в Кронштадт, где я инкогнито успешно пообщался с генералом Маниковским Алексеем Алексеевичем. Этот замечательный человек и профессионал, выслушав мое мнение по поводу перспектив войны и проблем снабжения армии, охотно включился в обсуждения с четкими цифрами, доказывая оппонентам необходимость значительного расширения объемов запасов и производства военного времени, а также разрабатывая саму концепцию промышленности военного времени.

Именно его инициатива была поддержана на очередном сборе 'РМС'. Суть её заключалась в том, чтобы дополнять производственные линии оборудованием, позволяющем в кратчайшие сроки запускать производство снарядов и гранат. Конечно, далеко не все заводовладельцы захотели участвовать в нашей программе, но и тех, кто пошел навстречу, было достаточно, согласно расчетам Алексея Алексеевича, для обеспечения потребности войск в случае войны. А она казалась такой неизбежной.

Одной из фундаментальных идей была концепция выборочной, поэтапной мобилизации. Суть ее сводилась, во-первых, к предоставлению брони специалистам, которых можно задействовать в военном производстве и в массированной подготовке унтер-офицерских и офицерских кадров.

Устроив 'круглый стол' по теме перспективных систем вооружений, наши соратники сумели убедить присутствующих, включая конструктора Федорова и начальника оружейного полигона при Офицерской школе, полковника Филатова в нецелесообразности разработки на данном этапе автоматов и самозарядных винтовок.

Мы предложили сосредоточить усилия на разработке и производстве трех типов пулеметов: ручного со сменным стволом и ленточной подачей патронов по типу ПК или МГ (за отсутствием промежуточного патрона, этот пулемет должен был стать аналогом ружей-пулеметов или по более поздней терминологии ротного, единого пулемета). Станковых пулеметов с воздушным охлаждением также под винтовочный патрон и станкового под калибр 12,7 мм. Последний должен был стать средством борьбы с пулеметами, авиацией и легкой бронетехникой (броневиками) противника.