|
— Не мышимся мы. Просто Томас ноет, как все плохо и как он хочет к мамочке. — Томми, — без намека на веселье спросил Ньют, — ты прошел через Метаморфозу, и к тебе вернулись обрывки памяти. В голове что-нибудь сохранилось? Б ольшая часть воспоминаний, пришедших после укуса гривера, подернулась туманной пеленой. — Не знаю. Не могу представить внешний мир, или как я помогал проектировать Лабиринт. Что-то стало неясным, что-то снова забылось. Я видел пару странных снов, но от них ни тепло, ни холодно. Сменив тему, друзья заговорили о новостях, принесенных загадочным гостем, о солнечных вспышках и страшной болезни, о том, как ситуация переменилась теперь, когда стало известно, что глэйдеров проверяют, проводят над ними эксперимент. Говорили о многом, не находя ответов, и голоса ребят полнились страхом перед вирусом, которым их якобы заразили. Наконец парни замолчали. — Н-да, подумать есть над чем, — произнес Ньют. — Мне понадобится помощь. Проследим, чтобы припасы до завтра никуда не делись. Что-то мне подсказывает: еда ой как пригодится. Томас об этом даже не подумал. — Ты прав. Народ еще обжирается? Ньют покачал головой. — Нет, я оставил Фрайпана за старшего. Этот шанк поклоняется пище и, похоже, рад найти себе вотчину. Я другого боюсь: парни запаникуют и все равно попытаются сожрать припасы. — Да ну, забей, — сказал Минхо. — До этого момента дожили достойные. Дураки умерли. Краем глаза Минхо посмотрел на Томаса, как бы давая понять: Чака с Терезой он в дураки не записывал. — Может, и так, — согласился Ньют. — Надеюсь, ты прав. Только порядок все равно нужен. Как прежде. Как в сраном Лабиринте. Последние несколько дней группа расклеилась, все стонут, ноют… Никакой собранности, никакого плана. Бесит. — Чего ты ждал? — спросил Минхо. — Чтобы мы выстроились в шеренги? Ать-два, упал-отжался? Мы заперты в трехкомнатной тюрьме. Ньют захлопал в ладоши, будто слова Минхо обернулись комарами. — Хрен с ним. Я лишь говорю, что завтра все переменится и к новому надо быть готовыми. Сколько болтовни, а Ньют так и не сумел четко высказать мнение. — К чему ты ведешь? — спросил Томас. Ньют молча посмотрел на него, затем на Минхо. — Завтра понадобится бесспорный лидер. Чтобы никаких сомнений, кто командует. — Стебануться! Такого кланка ты еще не изрекал, — ответил Минхо. — Ты наш лидер, и мы это знаем. Все это знают. Ньют твердо покачал головой. — Ты от голода про татухи забыл? Думаешь, они для красоты набиты? — Ну тебя. Еще скажи, они что-то значат. Нам просто мозги крутят! Не отвечая, Ньют отогнул ворот пижамы Минхо. Томас не смотрел, поскольку и так знал, что татуировка Минхо назначала куратора бегунов Лидером. Дернув плечами, Минхо сбросил с себя руку Ньюта и выдал порцию ядовитых замечаний. Томас, впрочем, его не слышал. Он отрешился, чувствуя, как быстро и болезненно колотится в груди сердце. Из головы не шел текст собственной татуировки. Томаса должны убить. Глава тринадцатая Приближалась ночь. Перед отправлением нужно было выспаться, и остаток вечера группа посвятила сбору: из простыней сделали подобия мешков для припасов и одежды. В пустые пакетики из-под ореховой смеси налили воды и завязали их лоскутами из штор. Никто и не рассчитывал, что такие «бурдюки» продержатся долго, однако ничего лучше глэйдеры не придумали. Ньют наконец убедил Минхо вести группу. Томас, как и все остальные, прекрасно знал, что без лидера не обойтись, и лишь обрадовался, когда Минхо, не без ворчания, согласился. |
