— И ты не забеременела от него? — удивилась Тиана.

— Как я могла от него забеременеть? Он ведь белый, меня бы сразу убили! — напомнила Проджети.

— Так ведь черные не делают абортов.

— Зачем аборты, мэм? От них можно умереть, и духи этого не одобряют. Но каждая девчонка в деревне знает, как делается тампон из хлопка, меда и крокодильего навоза. И никаких абортов!

— Крокодильего навоза? — поморщилась Тиана.

— Духи, мэм, все предусмотрели. Мне рассказывали про таблетки для белых, чтоб не беременеть. Но они дорогие. И потом, откуда я знаю, какой дряни туда натолкали? А крокодил никогда не подведет. — Она взглянула на часы. — Ой, сейчас он придет, я побежала. Только стоните громче. Так, как стонете во время приступа. Немца это разгорячит. Завтра расскажете, есть ли от него толк.

И она подмигнула таким масленым глазом, что Тиана покраснела и беспомощно улыбнулась:

— Актриса из меня плохая…

Но все-таки скомкала и швырнула платье, которое Проджети так тщательно гладила, накинула тот самый соблазнительный шелковый халат и начала наматывать на голову голубое полотенце, подчеркивающее цвет глаз.

А Проджети заколыхалась к лестнице, расшвыривая па ходу вещи с мощностью цунами.

Тиана подошла к зеркалу в спальне, попробовала разные варианты запахивания халата, но всякий раз казалась себе в этой роли верхом пошлости. В ее среде не были приняты галантерейные ужимки простонародных кокеток, она привыкла говорить мужчине «Я тебя хочу» и слышать в ответ «Я тебя тоже». Но с Отто такая интонация почему-то не получалась в принципе.

Тиана проникновенно посмотрела себе в глаза в зеркале и прорепетировала:

— Отто, я так виновата перед вами… Не то!.. Отто, видите, я собиралась на концерт. Но у меня начался приступ… Идите один. Я ничего не соображаю от боли… Не то! Отто, у меня разламывается голова, спасите меня еще раз… — Но голос не подчинялся, казался манерным и фальшивым.

Она услышала шаги и замерла.

— Тиана! — раздался голос Отто из гостиной. — Извините, дверь была не заперта!

Она медленно и напряженно вышла навстречу, изображая больную, кинула на гостя умоляющий взгляд.

— Я вижу, вы собирались на концерт, но у вас начался приступ головной боли, — предупредительно озвучил сцену Отто практически ее текстом. — Ничего не объясняйте, вам надо лечь.

Он оглядел беспорядок в гостиной, бережно подвел Тиану к дивану, стряхнул с него рыкнувших котов Эйнштейна и Ньютона и подложил ей под голову подушки:

— На вас лица нет! Не огорчайтесь, эта джаз-банда приедет еще раз!

Тиана повиновалась и страдальчески выдавила из себя:

— Проджети не подходит к телефону, доктор уехал на свадьбу к родне…

И тут же испугалась, что переврала текст, потому что в лачужке Проджети никак не могло быть телефона.

— Справимся сами. У вас есть грелка? Надо приложить грелку к ногам.

— В шкафчике в ванной, — безжизненно взмахнула Тиана рукой, все больше и больше входя в роль. И когда он вышел, торопливо освободила соблазнительное плечо из-под халата.

Отто вернулся, положил горячую грелку под ее ступни:

— Такая жара, а у вас ледяные ноги!

— Это от страха, — выдохнула Тиана.

Отто сбросил пиджак, сел у нее в изголовье и мягко сказал:

— В Алжире меня научили снимать боль. Не возражаете, если сделаю вам массаж головы?

Она согласно опустила ресницы, ничего не соображая от его близости.