И она уступила Бруно, а ведь так была уверена в своей бескомпромиссности, когда вышла из его кабинета. Внутри нее все клокотало. Она готовилась отчаянно бороться за свою независимость, за право быть счастливой женщиной, а не заложницей консервативных представлений отца своего ребенка. И какова же была ее паника, когда вечером того же дня, в душе, струйка крови скользнула по ее ноге. Так же было и в первый раз, когда случился выкидыш.

Бруно, отозвался тотчас. Отвез ее в частную клинику, нанял лучших врачей, держал ее за руку, утешал, вместе с ней бодрился и тревожился за малыша, который отчаянно, с помощью докторов цеплялся за жизнь.

Лечащий врач прописал постельный режим на несколько дней, и все это время Бруно оставался подле Тэмсин. Он буквально носил ее на руках, если ей требовалось в ванную, обслуживал, если ей нужно было поесть, попить или переменить белье.

Теперь, когда кризис миновал и можно было успокоиться, Бруно продолжал, бдительно отслеживать все врачебные посещения Тэмсин, неизменно сопровождая ее. Девушка была бы счастлива, если бы не знала истинной подоплеки его преувеличенной заботливости.

Тэмсин благодарила его по нескольку раз на дню, но он сохранял бесстрастие. По ночам она не могла удержаться от слез и, пряча лицо в подушку, засыпала, утешаясь тем, что ее ребенок, заслуживающий безопасности и любви обоих родителей, будет таковых иметь.

— Значит, решилась? — желая убедиться окончательно, спросил сестру Даниэль.

— Да, решилась, — тихо подтвердила она.

— Бруно сейчас разговаривает с отцом. Выглядит не менее тебя напряженным, взволнованным.

— Я не волнуюсь, Дэни, — уныло возразила невеста.

— А кто это там за дверью? Я сейчас взгляну, — сказал Даниэль, прислушиваясь к голосам в коридоре.

— Должно быть, это Джеймс Грейнджер. Пусть войдет… О, привет, Джеймс! Ты загорел и раздобрел. Как ты себя чувствуешь?

— Отлично. Месяц гостил на Санта-Лючии по приглашению сестры и ее супруга. Ничего делать не пришлось, только ел и наслаждался жизнью. Да и ты вновь поправилась, дорогая:

Рад убедиться, что с тобой все в порядке. Наслышан о твоих мытарствах, бедняжка! — радушно проговорил граф, заключив Тэмсин в объятья. — Ну, как ты? — тихо спросил он ее. Тэмсин пожала плечами.

— Нет, ты должна рассказать, как в это ввязалась. Я уже имел возможность поздравить Бруно с правильным выбором, теперь хочу иметь основание поздравить тебя… Наконец-то золотое сердечко нашло себе пару под стать.

— Согласен с тобой, Джеймс. Я счастливчик, — проговорил появившийся в дверях Бруно.

Тэмсин невольно поежилась от его насмешливого тона, да и чуткий Джеймс Грейнджер уловил эту странность, настороженно посмотрев на невесту, бледную и взвинченную. Но ни на что он повлиять уже не мог. Через несколько минут Тэмсин станет законной супругой этого элегантного мужчины в костюме стального цвета, который в день их бракосочетания допускает такие двусмысленные интонации.

Церемония была скромной, по меркам богачей. Неброский наряд невесты туго облегал ее все еще стройную фигуру, но она уже не была блистательна, как в день их встречи на балу по поводу бракосочетания Давины и Хьюго. Бледность и нервная дрожь в руках выдавали ее состояние.

Невеста едва смотрела на жениха, он же был как никогда величественен и уверен в себе. Даже если он и сожалел о невозможности взять в жены соответствующую его статусу женщину, то ничем не выдавал своей досады. Он даже не посчитал нужным пригласить на церемонию свою сестру Жокасту, с которой Тэмсин до сих пор не была знакома. К присутствующим со стороны жениха можно было отнести только графа, да и то в такой же мере, как и со стороны невесты.

Гражданская церемония прошла быстро, почти поспешно.