Вероятно, Альпер подобрал маску на поле боя, когда пробирался к Сойеру, и инспектору показалось очень забавным то, что вместо грозного изумрудного пламени в ее прорезях мигают маленькие поросячьи глазки старика.

Остановившись в нескольких футах от инспектора, старик тихо и печально произнес:

— Ее больше нет. Зачем ты позволил ей исчезнуть?

— Дорога на Землю для нас закрыта, — услышал Клифорд собственный голос. — Можешь убить меня, но это уже ничего не изменит. Нам придется жить в Хоманде.

— Жить здесь? — горько переспросил Альпер. — Долго ли я протяну без Огненной Птицы? Ты-то хоть молод. Ты сможешь найти себе дело, жениться, завести семью. А что делать мне? На Земле я мог править, а здесь…

— Да уж, в этом мире тебя никто не станет слушать, — перебил его Клифорд.

— Эй, Альпер! — донесся знакомый голос, и круглая, коренастая фигура Зэтри появилась в зале.

Сойер не знал, что произошло между двумя стариками, да и не очень этим интересовался. Для него наступила минута последнего, решительного поединка, в котором никто не мог ему помочь.

— Альпер, подожди-ка! — голос хома гулко прокатился под сводами.

— Ждать?! — взвизгнул Альпер. — Чтобы меня опять надули? Ну нет!

Он повернулся к инспектору и злобно процедил сквозь зубы:

— Без Огненной Птицы я очень скоро умру, но ты, ты умрешь раньше!

Правой рукой старик потянулся к передатчику, и Сойер прыгнул на него, заранее понимая, что опоздал.

Целый мир взорвался в его мозгу, наполняя черепную коробку нестерпимым грохотом, словно циклотрон теперь был расположен внутри нее и бешено раскручивал свою спираль, пока Сойер приближался к врагу.

Схватившись за голову, инспектор ощутил под руками твердые края маски. А ведь он совсем забыл о ней и даже не удивился тому, что понимал слова Зэтри.

Краем глаза он заметил, как хом сжал ладонями виски и, сорвав с себя маску, швырнул ее на пол. Лицо его было искажено дикой болью.

Все это промелькнуло перед Сойером за долю секунды, но он успел сообразить, в чем дело, и, рассмеявшись, сорвал с лица созданный изнерами предмет.

Обрушившись на Альпера, он сбил того с ног, но старик, даже лежа, продолжал давить на кнопку. Клифорд не имел ничего против. Он понял, почему у Зэтри было такое несчастное лицо, и знал, что происходит в голове Альпера. Ведь маски — это передатчики, и они многократно усиливали мысли человека.

Навалившись на старика всем телом и не давая тому возможности сбросить губительный прибор, Клифорд нащупал трансивер и еще глубже вдавил кнопку управления.

Альпер заорал. Страшный грохот, всего лишь оглушавший Сойера, разрывал мозг старика на части. Он пытался сопротивляться, но это ни к чему не привело. Инспектор был гораздо сильнее.

Сойер изо всех сил нажимал кнопку, надеясь лишь на то, что старик успеет отыскать скрытый выключатель до того, как эта пытка убьет их обоих, ибо пока трансивер оставался включенным, жизнь Сойера была связана напрямую с жизнью его мучителя.

Пальцы Альпера судорожно шарили по коробке, но Клифорд не решался предоставить старику большую свободу действий.

И вдруг наступила пронзительная, звенящая тишина. Ошалев от внезапной перемены, Сойер приподнялся на локтях и потряс головой. На стеклянном полу что-то негромко звякнуло. Не в силах поверить в невероятную удачу, инспектор осторожно протянул руку и подобрал металлический диск.

Приемник.

Дрожащей рукой он ощупал верхнюю часть черепа. Ничего. Наконец-то он оказался свободен.

Клифорд отпустил Альпера, и тот затих, перевернувшись на бок. Тяжелая голова запрокинулась. Сквозь прорези маски на инспектора уставились серые, уже ничего не видящие глаза.