— Я иногда бываю несдержан, извините. — Стэн вздохнул.

— Человек может многое потерять, если не захочет уступить другому ни на дюйм, — словно размышляя, заметил Гейб. — Он может потерять даже то, что ему дороже всего на свете.

Джексон что-то проворчал себе под нос. Наблюдая за ним, Гейбриел вдруг испугался. Никчемное существование старика, лишенного любви, показалось ему злой пародией на собственную жизнь. Но у меня все иначе, возразил себе Геллахер, я не Стэн Джексон.

Однако этот аргумент не помог. В глубине души Гейб знал, что одиночество богача ничем не отличается от одиночества бедняка. Я добровольно выбрал затворничество и считал, что это высшее благо, а теперь созерцание одинокого старика на заброшенной ферме обнажило весь ужас моего будущего. Но я не хочу такой старости. Неужели нет надежды?

Погруженный в безрадостные мысли, Гейб не заметил, что Николь внимательно наблюдает за ним.

— На второй фотографии Бак, — сказал старый фермер. — Он спутался с какой-то девицей из Новой Зеландии.

— Стэн! — с укоризной воскликнула Николь. — Когда вы говорите «спутался», вы имеете в виду, что ваш сын полюбил эту женщину?

— Называйте, как хотите. Я говорил, что она не подходит ему, но разве Бак послушал? Упрямец. И всегда таким был!

— Интересно, в кого? — лукаво спросила Николь.

— В мать, — тотчас заявил Джексон. — Та тоже никогда никого не слушала.

— И что было дальше с Баком и этой женщиной? — поинтересовался Гейб.

— Понятия не имею. Они живут в Новой Зеландии.

— Вы говорили, что у них родились близнецы, — вспомнила Николь. — Это их фотография, да?

— Я случайно наткнулся на эту карточку, — проворчал Стэн. — Не понимаю, зачем поставил ее сюда.

Но молодые люди понимали. Одинокое сердце старика разрывалось от противоречий: природная любовь человека к своим детям боролась с упрямством. Несмотря на то, что в комнате было тепло, Гейб почувствовал озноб.

— Нам пора, — мягко сказала Николь.

— Еще нет, — запротестовал Стэн. — Выпейте чаю.

— Мы действительно должны ехать. Я через несколько дней проведаю Молли.

Джексон проводил молодых людей до машины и долго смотрел им вслед. Взглянув в зеркало заднего обзора, Николь увидела выделяющуюся на фоне белоснежных сугробов одинокую фигурку старика, которая становилась все меньше и меньше.

— Как печальна одинокая старость, — вздохнула она. — Но каждый сам выбирает свою судьбу, и не всякий решится признаться самому себе, что был не прав, и найдет мужество изменить жизнь.

— Да, на такой поступок не всякий способен, — согласился Гейбриел. — Главное, вовремя понять, что судьба дает тебе шанс, и воспользоваться им.

— Мне кажется, что Стэн слишком упрям и предпочтет оставить все как есть.

— А при чем здесь Стэн?.. — рассеянно начал Гейб.

— Но мы же говорили про Стэна, не так ли? — удивилась Николь.

— Ах да, конечно.

Несколько миль он молча вел машину, пока Николь не сказала:

— Гейб, ты был просто замечательным сегодня, и я…

— Продолжай, пожалуйста.

— Понимаю, что причинила тебе беспокойство, но не мог бы ты заехать на ферму Кэлменов и сказать, что им нечего беспокоиться?

Гейб ожидал услышать нечто другое и поэтому раздраженно буркнул:

— Это очень далеко, Николь. Я лучше напишу им.