Товарищи по школе и сам ее руководитель Новак постоянно повторяли:

— С такой выдающейся силой надо идти в цирк. Ведь это прямо-таки невероятные возможности у человека, а он не желает из этого сделать для себя хорошую прибыль.

— Эх, чудаки, зачем мне прибыль? Мой батька человек богатый, в любой день выделит мне хорошее дело. Да не хочу я, русский человек, коммерции. Славу хочу для России!

— Таки это тоже надо вам идти работать в цирк — будете участвовать в мировых чемпионатах. Вот вам, уверяем, слава. И деньги тоже.

— Тьфу! — сплевывал от досады Крылов.— Все-то у вас в голове только деньги.

...Так между атлетических занятий и морских рейсов бежала жизнь. Незаметно подошли выпускные экзамены в мореходке. Петр их успешно сдал. Ему вручили диплом, и он занял место второго штурмана (иначе — помощника капитана) на пароходе «Мария», курсировавшем по Азовскому морю.

Здесь тоже не обошлось без приключений. Какой-то торговец, турок по национальности, облапошил молодого штурмана, всучил ему скверный виноград вместо хорошего.

Возмущенный Крылов нашел обманщика и попросил:

— Ахмет (так звали торговца), это ведь грешно обманывать людей. Верни, пожалуйста, мои деньги и забери свой дрянной виноград.

Турок, громадный детина, выше чуть не на голову приземистого Крылова, нахально расхохотался:

— Глаза есть для чего? Чтобы смотреть, когда покупаешь. Ты не смотрел, теперь гуляй, деньги не отдам.

Крылову не жалко было денег. Но обман он посчитал для себя оскорбительным.

— Ну так что ж! — он все ближе подступал к турку.— Отдашь деньги или нет, гнусный обманщик?

Тот потешался все больше и больше. Зажав в кулаке ассигнации, он оскалил зубы:

— Отнимешь — все твои будут!

Крылов молниеносно вцепился в руку обманщика, ловко крутанул ее назад, и турок полетел вниз, головой зарываясь в ящик с крупными спелыми помидорами. Через мгновение Крылов держал трофейные ассигнации. Отсчитав нужную сумму, он остальное швырнул в ящик, где стонал обманщик, весь заляпанный давлеными помидорами.

— Зачем так сильно? Рука, моя бедная рука...

Крылова разобрала жалость:

— Не хотел тебе руку вредить! А ты впредь не мошенничай. Эй, извозчик, отвези пострадавшего домой. Держи целковый...

Наутро все Азовское побережье говорило о силе и благородстве помощника капитана с «Марии».

В конце зимы 1895 года 24-летний Крылов поехал в Москву. Он соскучился по своим старикам, да и дело у него было важное: Петр прослышал, что на одном из пароходов открывается вакансия первого помощника капитана. Вот он и собирался просить это место.

Но именно в Москве произошло, по словам Петра Крылова, «крушение его морской жизни». Случилось следующее. Однажды на Маросейке он встретил одного своего старого товарища. Тот рассказал, что атлеты создали что-то вроде своего клуба и хозяином там — атлет и художник Сергей Дмитриев-Морро.

— Где этот клуб? — загорелись глаза у Крылова. Имя Морро ему было хорошо известно: это был один из сильнейших гиревиков России.

— Сергей работает на ювелирной фабрике «Ф. А. Лорие», это в доме № 5 по Звонарному переулку Тверской части. Хозяин — поклонник атлетики. И еще он высоко ценит Сергея как работника. Вот, наверное, по этим причинам Лорие и выделил в подвале производственного здания помещение для занятий штангой и гирями.

— Так идем к Морро!

— Сейчас еще рано: он занят на фабрике. А вот позже...

Вечером друзья отправились в Звонарный переулок. С помощью сторожа ювелирной фабрики нашли «атлетический зал».

Небольшое помещение было отлично оборудовано, богатый набор гирь и штанг поражал воображение.