Кап. Г. Да ведь дело сводится к одному и тому же, ты взяла его.

Миссис Г. Да, но, не возьми я его, ты не сказал бы мне о нем. Я нахожу, что эта Хариет или Хериот — фамилия из книги — несносная старуха, которая вмешивается не в своё дело.

Кап. Г. (в сторону) . Пока ты вполне уверена, что она старуха, мне довольно безразлично, что ты думаешь. (Громко.) Отлично, милочка. Не хочешь ли написать ей об этом? Она за семь тысяч миль от нас.

Миссис Г. Я не желаю иметь с ней дела, но ты-то был обязан сказать мне про письмо. (Пробегает взглядом последнюю страницу письма.) И она говорит обо мне покровительственным тоном. Между тем я никогда её не видела. (Читает.) «Я не знаю, как вам живётся, и, вероятно, никогда этого не узнаю, но, что бы я ни говорила раньше, теперь я молюсь, чтобы все было хорошо, и делаю это, больше думая о ней, чем о вас. Я знаю, что значит страдание, и не решаюсь желать, чтобы дорогое вам существо узнало это».

Кап. Г. Боже милостивый! Неужели ты не можешь оставить это письмо в покое или, по крайней мере, не читать его вслух! Я уже прочёл его. Положи письмо на стол. Ты слышишь, Минни?

Миссис Г. (нерешительно) . Н-не положу. (Смотрит мужу в глаза, ) О Филь, пожалуйста… я не хотела сердить тебя, Филь, право, не хотела. И мне так жаль, Филь, что я отняла у тебя столько времени…

Кап. Т. (мрачно) . Да, отняла. Теперь не будешь ли ты так добра, чтобы уйти… если в моей комнате нет больше ничего, что ты хотела бы изучить.

Миссис Г. (протягивая руки) . О Филь, не смотри на меня так. Я никогда не видела, чтобы ты так смотрел на меня, и мне больно. Я знаю, мне совсем не следовало приходить сюда и… и… и… (Всхлипывает.) О будь со мной ласков, будь добр. Во всем мире у меня только ты один. Падает на кушетку лицом в подушки.

Кап. Г. (в сторону) . Она не знает, как ужасно пытала меня. (Громко, наклоняясь к ней.) Я не хотел быть резок, моя дорогая, право, не хотел. Оставайся здесь, сколько тебе угодно, делай все, что хочешь. Не плачь же так ужасно. Ты заболеешь. (В сторону.) Что это с ней? (Вслух.) Дорогая моя, что с тобой?

Миссис Г. (её лицо все ещё спрятано) . Пусти меня, пусти меня в мою комнату. Только… только скажи, что ты на меня не сердишься.

Кап. Г. Сердиться на тебя, моя любовь? Конечно, нет. Я сердился на себя. Меня раздосадовало это седло. Ну не прячь же личико, киса, мне хочется его поцеловать. (Наклоняется ещё ниже. Миссис Г. обнимает правой рукой его шею. Несколько поцелуев и много слез.)

Миссис Г. (шёпотом) . Когда я пришла к тебе, я не думала о варенье, я хотела сказать тебе…

Кап. Г. Бросим варенье и седло. (Поцелуи.)

Миссис Г. (ещё тише) . Я совсем не обварила себе палец. Я… я хотела сказать тебе совсем другое и… и не знала, как начать.

Кап. Г. Скажи же. (Заглядывая ей в глаза.) А! Что-о? Минни? Не уходи же. Неужели ты хочешь сказать…

Миссис Г. (истерически, отступая к дверной драпировке и скрывая лицо в её складках) . Почти… почти неизбежные последствия. (Когда Г. пытается обнять её, проскальзывает между драпировками, убегает и запирается в своей комнате.)

Кап. Г. (в его объятиях драпировка) . О! (Тяжело опускается на стул.) Я — грубое животное, свинья, негодяй. Моя бедная, бедная, маленькая милочка… «Создана только для того, чтобы её забавляли!»

Познание добра и зла.

Кап. Г. (с цветом лица, напоминающим оттенок пепла хорошей сигары) . Что-о? Да, да, конечно, Что вы сказали?

Доктор(произнося слова по слогам) . Зай-ди-те к ней и взгля-ни-те на неё. Она хочет поговорить с вами.