Разумеется, после столь интригующего приглашения, к дамочке отправились как местный детектив, так и сотрудник Группы «Западня».

То, что они увидели на заднем дворе свидетельницы, оказалось одной из самых неоднозначных и таинственных улик, связанных с расследованием преступлений Гиены. На заднем дворе, прямо на дорожке у дальнего от дома забора, лежала короткая, длиной до талии, замшевая куртка «Golden Bear Sportswear». Это известный бренд, под которым изготавливались тогда (да и сейчас тоже) куртки с трикотажными воротником и манжетами, на которых обозначаются контрастные полосы, как правило, две светлых и три тёмных. Куртка были изготовлена из рыжей замши, на трикотажных деталях присутствовали по две золотистых полоски (т.е. жёлтого цвета или ярко-оранжевые). Даже на первый взгляд было ясно, что куртка дорогая, нерядовая, не из обычного магазина.

Детективы чрезвычайно заинтересовались находкой. Осмотрев карманы, они поняли, что куртка идеально чиста, в карманах не имелось ни одной мелочи, клочка бумаги или обрывка ткани, способного сообщить хоть какую-то информацию о владельце.

Разумеется, куртку изъяли и первым делом показали Марвину Уэбстеру. Логично было предположить, что преступник похитил эту вещь из гардероба в доме, ставшем местом преступления.

Но — нет! Самое простое решение оказалось ошибочным. Марвин Уэбстер куртку не признал и тем самым положил начало очень большой интриге, о которой мы в своём месте ещё скажем.

Газета «Сакраменто би» 25 июня, т.е. спустя более суток с момента нападения, сообщила о преступлениях в Дэвисе. Причём, об обоих — как нападении на семью Уэбстер, так и Марию Сандовал. Надо отдать должное журналистам — заметка получилась лаконичной, без всяких лишних деталей и даже намеренно путаной. Так, например, сообщалось о похищении 17 монет достоинством в 1 цент из дома Уэбстеров, но ничего не говорилось о взятых преступником банкнотах. И то ладно!

Конец июня и начало июля 1978 г. прошли для детективов Группы «Западня» в лихорадочных поисках любых совпадений и скрытых связей между нападениями в Модесто и Дэвисе. Проверке подлежал целый список вопросов: где, когда и с кем заключались договора о покупке или аренде жилья? кто занимался ремонтом перед продажей и после? какие субподрядчики к ремонту привлекались? где работали женщины, ставшие объектами посягательств, и где преступник мог их увидеть? Общий список вопросов, требовавших выяснения, превышал четыре десятка. Неправильно думать, будто детективы, опросив потерпевших, свидетелей и соседей, отправились после этого в офис дожидаться нового нападения — отнюдь нет! Основная аналитическая работа как раз началась после окончания возни с блокнотами и протоколами.

Джули Уэбстер сообщила, что преступник во время изнасилования обратился к ней, назвав «Джей» — такое обращение было в ходу среди особо близких друзей и подруг. В доме не имелось никаких записей или документов, в которых Джули Уэбстер фигурировала под именем «Джей», поэтому потерпевшая, разумеется, очень испугалась того, что преступник знает её «тайное» имя. Вопрос этот продолжительное время дебатировался детективами Группы «Западня», которые пришли к выводу, что страхи жертвы напрасны и преступник назвал Джули именем «Джей» совершенно наобум. Что называется, выстрелил наугад — и попал. Оба слова начинались на одну букву («J» — по-русски «джей»).