Шейла Синглтон, опасавшаяся за собственную безопасность, с ведома правоохранительных органов покинула город вместе с сыновьями. Её муж Джеральд вернулся в опустевший дом и… 14 июля, т.е. спустя неделю со времени совершения преступления, сделал неожиданное открытие.

Перегружая купленные в магазине продукты в холодильник, он обратил внимание на картонную коробку из-под мягкого сыра, задвинутую в дальний угол на одной из полок. Поскольку такой сыр Джеральд не любил, а Шейла вернулась бы в этот дом нескоро, мужчина решил от него избавиться. Каково же было его изумление, когда открыв коробку, он обнаружил в ней складной нож в раскрытом виде с коротким лезвием общей длиной 10 см. Лезвие было хотя и коротким, но зато толстым — не менее десятой доли дюйма (т.е. 2,5 мм) — из хорошей инструментальной стали, такое лезвие пальцами не сломаешь! Хорошая вещь для походов, для ношения в кармане брюк, для серьёзной драки, кстати, тоже сгодится. Нож выглядел не новым и грязным, на лезвии имелись следы сыра. Казалось, ножом отрезали куски сыра, а потом почему-то оставили в коробке.

Джеральд Синглтон немедленно позвонил в полицию и сообщил о находке. Мужчина хорошо знал, что прежде такого ножа в доме никогда не было, и вряд ли Шейла купила бы вещь, столь бесполезную в домашнем хозяйстве. Такой нож годился для того, чтобы очистить от коры палку в лесу, но колбасу резать им было крайне неудобно.

Находка, разумеется, заинтересовала Группу «Западня». Как упоминалось в предыдущей главе, в доме Синглтон был найден нож — их собственный, взятый с кухни — его обнаружили внутри комода в гостиной. Поскольку жильцы дома нож в комод не клали, стало быть, это сделал преступник. Теперь возник второй нож, явно членам семьи не принадлежащий. Что это могло значить?

На первый взгляд казалось, что Гиена, большой любитель покопаться в чужих холодильниках, в самом начале нападения добрался до сыра, стал его есть… съел в конечном итоге… после чего закрыл коробку с собственным ножом внутри и положил её обратно в холодильник. После чего, обнаружив, что остался без ножа, без долгих размышлений взял большой разделочный нож с кухни и отправился бродить по дому далее.

Могло быть так?

Хорошая головоломка для всех, внимательно дочитавших до этого места.

Криминалистическое исследование не выявило следов слюны на лезвии ножа, хотя разумно было предположить, что при использовании ножа вместо вилки, слюна там остаться должна. Хотя, ладно, можно допустить, что преступник, кромсавший сыр ножом, брал нарезанные кусочки и отправлял их в рот руками в перчатках… хотя, с точки зрения автора, это кажется не очень удобным и совсем негигиеничным, во всех отношениях удобнее есть, что называется, «с ножа». Проверка ножа на потожировые отпечатки ладоней и пальцев дала результат весьма богатый — аж даже 13 фрагментарных отпечатков разной степени давности, смазанности и пригодности к идентификации.

Надо сразу сказать, что 13 отпечатков — это много, это такой массив информации, с которым можно работать. Только надо учитывать, что описываемые события происходили в 1978 г, когда никаких систем автоматизированной обработки баз данных дактилоскопирования не существовало. Даже в СССР, который в те годы намного опережал Соединенные Штаты в части охвата населения дактилоскопированием и где в рамках МВД и КГБ существовали централизованные в масштабах страны соответствующие информационные базы, такого рода автоматизированных систем не существовало.