|
В сем указе говорится о книгах вотчинных, крепостных и закладных , которые находились у Дьяков. —13) «Если жена, умирая, назначит в духовной душеприкащиком мужа своего, то сей духовной не верить: ибо жена в воле мужа: что он велит писать ей, то она и пишет. — 14) Налагать эпитимию на Христиан, которые быв в плену или в неволе, дали клятву не бежать, и бежали: ибо клятвопреступление есть грех смертный, и лучше умереть, нежели нарушить обет священный. — 15) Иногородные, истец с ответчиком, судятся в Москве у Царских Казначеев, буде они из разных городов; а если из одного, то отсылаются к их Наместнику в делах земских, но не в уголовных, судимых на месте преступления. 16) В столице нет ни смертной, ни торговой казни в день большой Панихиды, когда Митрополит обедает у Государя». — Запретив Духовенству покупать недвижимое имение без Царского ведома, Иоанн предписал в сих дополнениях Судебника отнять у Епископов и монастырей все казенные земли, села, рыбные ловли, коими они несправедливо завладели в смутные времена Боярской власти. «Иноки (писал он к Святителю Казанскому Гурию) должны орать не землю, а сердца — сеять не хлеб, а словеса Божественные — наследовать не села, а Царство Небесное… Многие Епископы наши думают о бренном стяжании более, нежели о Церкви». Мысля таким образом, Иоанн смелее деда своего обогащал казну достоянием безмолвного Духовенства.
С сего времени Новый Судебник был общею книгою законов для России до Царствования Алексия Михайловича. Сверх того Иоанн давал областным начальствам грамоты уставные и губные : первые определяли доходы, права, обязанности наместников и других Царских сановников, заключая в себе и важнейшие уголовные статьи Судебника, вместе с некоторыми частными, особенными постановлениями. В одной из них, данной Колмогорским жителям в 1557 году, сказано, что Царь освобождает их от суда наместников с условием, чтобы они вносили в казну ежегодно по двадцати рублей с сохи , то есть, с шестидесяти четырех дворов; что головы Двинские для истребления воровства, разбоев, пьянства, ябеды, должны выбрать Сотских, Пятидесятников, Десятских, которые ответствуют за безопасность и благоустройство в их ведомствах; что ежели головы или народные судьи дерзнут употребить во зло доверенность сограждан, теснить людей, лихоимствовать, то будут казнены смертию; что всякие дела, обыскные и судные, записываются у них земскими Дьяками; что Двиняне вольны сменять судей, и в таком случае обязаны присылать новых в Москву, да целуют крест пред Дьяком Государевым в соблюдении правды. В другой уставной, также Двинской грамоте означена мера дворов, изб, ледников и всего, что жители должны были выстроить для Наместников и Тиунов. — Слово губа знаменовало в древнем Немецком праве усадьбу , а в нашем волость или ведомство: губные грамоты давались областным судьям и содержали в себе единственно уголовные законы; в них предписывалось Старостам, Губным Целовальникам и Дьякам начинать исправление своей должности обыском или съездом с знатнейшими жителями их волости: с Князьями, Детьми Боярскими, Архимандритами, Игуменами, Иереями, и с поверенными каждой выти , или участка, обязанными под крестным целованием заявить всех известных им воров и лихих людей . Сии показания вносились в книгу; обвиняемых предавали суду, пытали: достояние их описывали для удовлетворения истцев; кто винился, того казнили по Судебнику; кто запирался, не мог быть уличен верными свидетельствами и представлял за себя надежных ручателей, того освобождали; не уличенных совершенно, но сильно подозреваемых сажали навсегда в темницу; кто решительно одобрял человека судимого уголовным судом, тот имением и жизнию ответствовал за его будущие преступления. Стараясь обуздать злодеев для спокойствия честных граждан, Иоанн лучше хотел быть жестоким, нежели слабым, в противность новейшей мысли Российского уголовного законодательства, что лучше десять виновных оставить без наказания, нежели казнить одного безвинного. |
