Обращаемся к характеристике партии противников патриарха. Лишь только решили они прервать общение с Никифором, как после этого решения всякий поворот к примирению казался для них уже невозможным. В чувстве уверенности, что они правы, противники патриарха заявили; «Скорее мы перенесем все, даже до смерти, нежели войдем в общение с пресвитером Иосифом, с теми, которые служат вместе с ним и с самим патриархом, тем более что теперешний патриарх хуже Тарасия. Ибо Тарасий ни разу не служил вместе с Иосифом; и тогда войти в общение с патриархом было бы нелепо, но не было бы таким злом, как теперь».' Для противников патриарха не составляло затруднения то обстоятельство, что на стороне патриарха «бесчисленное множество иерархов, священников и игуменов»; их пример казался неубедительным для студитов, потому что такое же большое число не стыдилось иметь общение даже с самим «прелюбодеем», т. е. императором Константином VI. По рассуждению противников патриарха, в Византийской Церкви перестала существовать истинная иерархия, как скоро принят в общение явный нарушитель церковных правил Иосиф. «У них, патриарха и его сторонников, — рассуждали протестующие, — нет священства, жертвы (евхаристической) и прочих средств врачевания душевных болезней человеческих». В Византийской Церкви, по словам протестующей партии, возник не только раскол, но и раскол великий. Противодействовать патриарху давали право врагам его те же правила, на какие они ссылались и в борьбе с Тарасием, по крайней мере, в этих правилах они видят основание для своего протеста. Противники патриарха не только сами хотели пребывать твердыми в своей борьбе с архипастырем, но к подобной же борьбе призывали и тех, в ком предполагали одинаковую ревность по благочестию. Одних они призывали «поревновать» в правом деле, других склоняли избегать «прелюбодейной ереси», как они называли снисхождение, оказанное Иосифу. Не удовлетворяясь тем, что они старались увеличить число своих приверженцев в Византийской Церкви, они пишут письма к римскому папе и просят его рассудить в их деле с патриархом и стать на их стороне, защитить самую Церковь Византийскую от разорения. Студиты так писали к тогдашнему папе Льву III: «Донося о происшедшем в Византии неложно, мы, смиренные, возносим христоподобному блаженству твоему то же воззвание, которое верховный апостол с прочими апостолами произнес ко Христу, когда на море восстала буря: «спасины», архипастырь поднебесной Церкви, «погибаем» (Мф. 8, 25). Поступи по примеру Учителя твоего Христа и простри руку к нашей Церкви. Поревнуй, просим тебя, соименному тебе папе Льву I и, согласно со своим именем, возгласи божественно, или лучше возгреми понадлежащему противу настоящего лжеучения. Ибо, если они, присвоив себе власть, не поколебались составить еретический собор, между тем как не властны составить и православного собора без вашего ведения, по издревле принятому обычаю; то тем более справедливо было бы божественному первоначальству твоему составить законный собор, чтобы отразить еретическое учение». В конце письма просители заявляют: «Как нижайшие члены Церкви и повинующиеся вашему божественному пастыреначальству, мы, наконец, просим святую душу твою считать нас как бы собственными овцами твоими».